§ 25. Идея социального тела

С общностью как таковой интегральное существо соотносится так же, как животное (zoon) — с расте­нием (phyton). Всеобщая идея живого существа во­площается в растении с большей чистотой, а в живот­ном — с большим совершенством; так и идея социаль­ного тела с большей чистотой воплощается в общности, с большим совершенством — в интеграль­ном существе. Как вся жизнь растения состоит в его наличном бытии, питании и размножении, так об­щность дома целиком и полностью ориентирована во внутреннем направлении, а ее деятельность связана только с ней самой. У животного же особые, специ­ально сформированные органы обращены вовне, они предназначены для защиты, поиска, захвата, для вся­кого рода борьбы, однако при этом вегетативные фун­кции сохраняют в них свою существенность, которой и служат вышеупомянутые органы; подобным обра­зом дело обстоит и с интегральным существом. Нерв­ная система в ее связи с мускулатурой наделяет жи­вотное особыми способностями взаимосвязного ощу­щения и движения. Сходным образом интегральное существо предстает в виде войска [Неег]: как множес­тво связанных между собой групп, часть которых, предназначенная и обученная двигаться впереди, раз­вивает в себе особое чутье на врагов и друзей, вос­приимчивость к возможной добыче и опасности, ста­новится во главе и передает свои импульсы осталь­ным. Поэтому воеводское достоинство сохраняет тут действенность посреди каждого круга, а наивысшее достоинство с большей или меньшей отчетливостью выделяется среди них как королевское. Интегральное существо и войско находятся на низшей ступени сво­его развития до тех пор, пока народ или племя во всей своей совокупности снимается с прежних мест

обитания и готовится к борьбе или завоеванию; но воевать сподручнее мужчинам, и действительное вой­ско набирается именно из мужчин. Оно пополняется из числа юношей, до поры остающихся в тылу, а его сила в значительной мере зависит также от того, на­сколько женщины способны рожать и воспитывать крепких юношей. Интегральное существо — это не только войско, оно представлено системой семей, родов и общин; но оно есть войско в той мере, в какой последнее сосредоточивает в себе объединен­ную и устремленную вовне мощь, в какой оно оказы­вает и воспринимает внешние воздействия. Но орга­низованное собрание мужчин, принимая на себя ве­дущую, направляющую роль и обособляясь от первоначальной массы взрослых, разумных людей (которая в народе противопоставляется детям и ста­рикам, а также чужакам и слугам и образует естест­венное единство, включающее, таким образом, и жен­щин), получает свою привилегию и превосходство только как собрание войска и как таковое может пол­ностью вытеснять и подменять собой это единство. Каждая из его групп собирается вокруг своего цент­ра, своего отца-предводителя (герцога), а все группы вместе — вокруг их общего предводителя (князя или короля), все равно, избирается ли такой человек ими самими, или же его положение предопределяется тра­дицией и верой; а именно такая предопределенность представляется необходимой, когда ощущается все­объемлющая родственная связь, так что избрание здесь лишь подтверждает ее или же (когда традиция ослабевает, а знание утрачивается) обращается к ней за заменой. Но чем в меньшей мере избрание мыс­лится как руководствующееся произволом, тем боль­ше оно, по-видимому, нуждается в божественной по­мощи и вдохновении, которые могли бы сделать выбор благоприятным и правильным; точно так же и

336

337

22 Ф. Теннис

брошенный жребий предоставляет выбор судьбе или некой невидимой власти. Такие представления сохра­няют жизнеспособность до тех пор, пока объективное единство старается противостоять сознательности субъектов, способной их преодолеть. Единство наибо­лее совершенным образом выражается в согласии и единодушии множества людей; далее, в совете и общем решении вождей и, наконец, в определяющей воле государя. Все эти силы должны сообразоваться друг с другом для того, чтобы действовать совместно. А это было бы затруднительно и маловероятно, если бы связующие их нормы не предстояли им как при­вычные и освященные верой, как независимые от их возможных волевых решений. Поэтому каждый из этих органов, и все они вместе, будь то в их всего лишь внутреннем или также и внешнем соединении, не могут творить справедливое решение, а могут лишь находить его; они подчиняются праву, а не воз­вышаются над ним.