Раздел второй т еория общества

§ 19. Негативная основа — Равенство ценности — Объективное суждение

В теории общества конструируется круг людей, которые, как и в случае общности, мирно уживаются и соседствуют, но пребывают не в существенной связи, а в существенной отдаленности друг от друга, и в то время как там они остаются связанными, не­смотря ни на какие разделения, здесь они остаются разделенными, несмотря ни на какие связи. Вследст­вие этого в обществе отсутствует какая бы то ни было деятельность, выводимая из априорного и необходи­мым образом наличествующего единства и потому — в той мере, в какой она осуществляется при посредст­ве индивидуума — выражающая через него также волю и дух этого единства, и следовательно, отсутст­вует деятельность, которая в той же мере, что и ради него самого, осуществляется и ради тех, кто с ним связан. Наоборот, здесь каждый выступает только за себя, а в состоянии повышенной напряженности — и против всех прочих. Сферы деятельности и власти четко отграничены друг от друга, так что каждый за­прещает другому прикасаться и приближаться к себе, поскольку это расценивается как проявление враж­дебности. Такая негативная позиция является нор­мальным и всегда основополагающим взаимоотноше-

63

нием этих властных субъектов и характеризует об­щество в состоянии покоя. Никто не станет что-либо предпринимать ради другого, никому не придет в го­лову позволить или подарить другому что бы то ни было, разве что ради ответного позволения или по­дарка, который он считает по меньшей мере равным тому, что отдал своего. Необходимо даже, чтобы этот дар был для него более желанным, чем та вещь, кото­рую он мог бы оставить у себя, поскольку лишь при­обретение того, что кажется ему более предпочти­тельным, способно подвигнуть его на расставание со своим добром. Но если такой воле причастен каждый, то становится понятно, что хотя объект а для субъек­та В может быть предпочтительнее, чем объект Ь, и точно также объект Ъ для субъекта А — предпочти­тельнее, чем объект а, но вне этих отношений ни а еще не может быть лучше, чем Ъ, ни Ъ лучше, чем а. Тогда возникает вопрос, в каком смысле можно вооб­ще вести речь о добротности или ценности предме­тов, которая не зависела бы от таких отношений. Ответ будет таков: в рамках выдвинутого здесь пред­ставления предполагается, что все блага отделены друг от друга, как и их субъекты, — чем обладает и пользуется один, тем он обладает и пользуется, исклю­чая всех прочих; в действительности нет никакого об­щего для всех достояния. Оно может существовать — как субъективная фикция, каковая, однако, возможна только если одновременно измышляется или искусст­венно учреждается некий совокупный субъект и его воля, с которыми должна соотноситься эта общая для всех ценность [Wert]. Но такие фикции не изобре­таются без достаточных на то оснований. Достаточное основание для этого наличествует уже в простом акте предоставления и принятия того или иного предмета, поскольку благодаря ему осуществляется контакт и возникает некая общая сфера, в которую вовлекаются

64

оба субъекта и которая сохраняется на протяжении всей «трансакции»; длительность же последней может в равной мере и считаться исчезающе малой или рав­ной нулю, и растягиваться в воображении на сколь угодно длительное время. В течение этого времени такая вещь, выделяемая, скажем, из сферы субъекта Л, перестает целиком и полностью пребывать в его распоряжении и владении; она не попадает еще цели­ком и полностью в распоряжение и владение, ска­жем, субъекта В: она еще пребывает в частичном вла­дении А и уже пребывает в частичном владении В. Она зависима от обоих субъектов в той мере, в какой их воля одинаково устремлена к ней, или, как в дан­ном случае, до тех пор пока они сохраняют свое на­мерение отдать и, соответственно, принять ее; она представляет собой общее для них благо, социальную ценность. Соотнесенная с ней взаимосвязанная и общая воля может теперь мыслиться как единая и вплоть до выполнения этого двоякого акта требует от каждого из участников довести его до конца. И она должна мыслиться как единство, поскольку она пони­мается как субъект или поскольку некий субъект ей приписывается; ибо мыслить нечто как сущее или как вещь и мыслить его как единство — это одно и то же. Здесь, однако, следовало бы четко различать, наличес­твует ли — и как долго — такое ens fictivum¹ только в теории и, стало быть, в научном мышлении, или же — и в каком случае — оно присутствует также и в мыш­лении его собственных субъектов, как положенное ими для определенной цели (при условии, что они и без того уже способны к совместному волению и де­янию); ибо оно опять-таки оказывается иным, если представлять их себе только как соучредителей чего-либо в научном смысле объективного (поскольку оно-

¹ Вымышленное, фиктивное сущее (лат.).

65

Ф. Теннис

то и должно в данных условиях мыслиться «всеми»), И нужно, конечно же, понимать, что всякий акт такой передачи и принятия implicite¹ сополагает некую со­циальную волю. Однако такое действие немыслимо без своей причины или цели, т.е. без принятия ответ­ного дара, и следовательно, поскольку это последнее действие обусловлено точно тем же, ни одно из них не может предшествовать другому, они должны со­впадать по времени или (чтобы иначе выразить ту же самую мысль) принятие равносильно предоставлению принимаемой замены; так что содержанием вымыш­ленной социальной воли становится сам обмен как единый и единичный акт. В отношении этой самой воли обмениваемые блага или ценности оказываются равны друг другу. Равенство — это ее суждение, кото­рое имеет силу для обоих субъектов, поскольку они в своем единении друг с другом сами его вынесли; и по той же причине оно имеет силу лишь пока длится обмен, лишь в момент обмена. Для того чтобы даже в таких рамках стать объективным или общезначимым, оно должено предстать как суждение, выноси­мое «всеми». Поэтому все должны обладать этой единственной волей; воля к обмену обобщается; все принимают участие в отдельном акте и подтверждают его, он становится абсолютно публичным. И наобо­рот, в аспекте всеобщности можно отрицать этот отдельный акт; можно заявить: а не равно Ь, а мень­ше или больше Ь, т.е. предметы не были обменены сообразно их истинной ценности. Истинная ценность есть ценность для всех, мыслимая как всеобщее общественное благо. Это можно констатировать, когда никто не оценивает одну вещь выше или ни­же другой. Однако не случайным, а необходимым образом всеобщее согласие может быть обретено

¹ Имплицитно, в скрытом виде (лат.).

лишь в отношении того, что разумно, правильно, истинно, так что в этом отношении все едины и мо­гут быть совокупно представлены в образе измеряю­щего, взвешивающего и сведущего судьи, выносяще­го объективное суждение. Последнее должны призна­вать все, все должны руководствоваться им, насколько они сами обладают разумом и способ­ностью к объективному мышлению, т.е. применя­ют один и тот же масштаб, пользуются одними и теми же весами.