§ 12. Жизнь и право

В движении от статуса к контракту мы познаем па­раллель жизни и права. Право, в любом смысле этого слова, есть не что иное, как совместная воля; в этом смысле, как естественное право, оно есть форма или попросту сам дух тех отношений, материей которых выступает совместная жизнь или, в наиболее универ­сальном выражении, переплетение волевых сфер; од­нако сама эта форма, с одной стороны, мыслится как необходимое единство воль и волевых сфер или как эманация такого единства, и потому считается столь же реальной, что и материя, как субъективное (пси­хическое или метафизическое) проявление послед­ней — даже если она (материя) понимается как всего лишь продукт единой, гармонической памяти, со­циальной фантазии (в том смысле, в каком и в науке имеют обыкновение говорить о поэтической, творчес­кой народной душе); с другой же — как форма, при­соединяемая к такой лишь благодаря мышлению на­личествующей материи из избирательно-волевых сфер, как всего лишь проявление того или иного со­четания последних. В первом случае всеобщим и простым фактом выступает телесная связь, которая представляется постоянной, поскольку и в народе говорится: «муж и жена — все плоть одна». Значит, она является в себе и для себя связанной сущностной волей и тождественна естественному праву: это форма всех фактов супружеской и прочей совмест­ной жизни, мыслимых как материя, обладающая орга­ническими задатками. Во втором случае простой и элементарный факт состоит в обмене собственностью или вещами, который во многих случаях абсолютно индифферентен, но всегда представляет собой лишь механический процесс, движение того, что уже нали­чествует, и получает свое значение лишь в силу наме-

295

рений и расчетов тех лиц, которые его мыслят и осу­ществляют. Только их так или иначе определенная из­бирательная воля впервые делает этот процесс право­вым, полагает форму права, которая может быть на­звана «естественной», потому что в рамках этой своей разновидности она представляет собой про­стейшее и абсолютно рациональное образование. Но поскольку всякая такая совместная избирательная воля выражается через контракт и, тем самым, право это, взятое само по себе, наличествует лишь для его субъектов (как общая всем им идея или понятие), — постольку для того, чтобы обрести квазиобъективное существование, оно нуждается во всеобщей избира­тельной воле как признающей, подтверждающей его инстанции и требует наличия общества как субъекта такой всеобщей избирательной воли. Естественная и простая воля общества есть конвенция, которая и представляет собой естественное право в этом квази­объективном разумении. Но ни особыми контракта­ми, ни всеобщим контрактом субъект такой воли и права не задается как единство, находящееся вне со­вокупного множества и отделенное от него, если оно не было установлено особыми определениями. После этого такие единства соотносятся друг с другом так же, как и контракты: особые единства становятся объективно-реальными только благодаря всеобщему единству; они требуют двойного полагания. Но всеоб­щее единство, если оно представлено неким единым лицом (например, государство), может также учреж­дать и назначать зависимые от него единства, кото­рые вовсе не основываются на индивидуальных конт­рактах, но являются субъектами тех или иных масси­вов его избирательно-волевой сферы, регулярно или временно пребывающими в ее пределах. Отсюда берет свое начало теория юридических лиц и учреж­дений. Если же, пользуясь нейтральными выражения-

296

ми, в качестве двух основных форм социального бытия вообще рассматривать «связь» [Verbindung] (замкнутое единство) и «союз» [Bundnis] (более рых­лое образование), то в общности связь (как статус) является более ранней формой, единством до мно­жественности, хотя в эмпирическом проявлении единство и множественность могут еще не различать­ся между собой; союз же — формой более поздней, частным случаем, когда особое единство мыслится как остающееся неразвитым; подобно тому как — со­образно идее — мужчина предшествует юноше, пос­леднего же можно рассматривать и как становящего­ся, будущего мужчину, и как юношу самого по себе, в его еще не вполне развитом виде. В обществе союз является более ранней формой, простым случаем; связь же есть двоякий или многоякий союз. Об­щность нисходит от связи к союзу: последний здесь может мыслиться лишь в рамках объективно-всеоб­щего порядка, так как сходящиеся в нем воли более всего подобны воле избирательной. Общество же вос­ходит от союза к связи. Но если для всякого единения отдельных воль форма союза является более адекват­ной, в частности единственно допускающей простое комбинирование, то для единения многих, объемлю­щего в себе союзы всех со всеми, напротив, более адекватной формой является связь. Достигнув наи­высшей точки своего развития, она может вновь упо­добляться общности, а полагающая эту форму изби­рательная воля может в тем большей мере уподоб­ляться воле сущностной, чем более всеобщей связь оказывается в отношении своих пределов и целей. Ибо тем труднее становится указать лежащие в ее ос­нове контракты и тем более сложными они бывают по своему содержанию.

297