4.5.7.6. Конституционная жалоба граждан

Часть 4 ст.125 Кон­сти­ту­ции установила ин­сти­тут кон­сти­ту­ци­он­ной жа­ло­бы граждан. Речь идет о про­вер­ке не соб­ст­вен­но пра­во­при­ме­ни­тель­ной прак­ти­ки, а нор­мы за­ко­на, при­ме­нен­но­го или под­ле­жа­ще­го при­ме­не­нию в кон­крет­ном де­ле, рас­смот­ре­ние ко­то­ро­го за­вер­ше­но или на­ча­то в су­де или ином ор­га­не, при­ме­няю­щем за­кон. Жа­ло­бы мо­гут быть как ин­ди­ви­ду­аль­ны­ми, так и кол­лек­тив­ны­ми. Пра­вом об­ра­щать­ся с ни­ми в Кон­сти­ту­ци­он­ный Суд об­ла­да­ют гра­ж­да­не, чьи кон­сти­ту­ци­он­ные пра­ва и сво­бо­ды на­ру­ше­ны за­ко­ном, при­ме­няе­мым или под­ле­жа­щим при­ме­не­нию в кон­крет­ном де­ле, и объ­е­ди­не­ния гра­ж­дан, а так­же иные ор­га­ны и ли­ца, ука­зан­ные в федеральном законе (ст.96 За­ко­на о Конституционном Суде). Следует подчеркнуть, что “иные органы и лица” – это те, чьи конституционные права и свободы нарушены законом, так что в их число никак не попадает Генеральный прокурор РФ, обращающийся в Конституционный Суд с запросом.

Кон­сти­ту­ция за­кре­п­ля­ет пра­во гра­ж­дан об­жа­ло­вать на­ру­ше­ние лишь их кон­сти­ту­ци­он­ных прав и сво­бод. Однако, согласно ст.46 и ч.1 ст.55 Конституции под за­щи­той су­да на­хо­дят­ся не толь­ко ос­нов­ные (кон­сти­ту­ци­он­ные), но и все остальные пра­ва и сво­бо­ды. В компетентный суд мож­но об­ра­тить­ся за за­щи­той пра­ва, ко­то­рое не толь­ко гарантировано Кон­сти­ту­ци­ей, но и установлено за­ко­ном (под­за­кон­ным нор­ма­тив­ным ак­том) или договором. Но Конституционный Суд создан специально для защиты конституционных прав и свобод. Другое дело, что в соответствии с ч.1 ст.17 Конституции права и свободы человека и гражданина признаются и гарантируются в Российской Федерации согласно общепризнанным принципам и нормам международного права (пра­ва и сво­бо­ды че­ло­ве­ка, за­кре­п­лен­ные в ме­ж­ду­на­род­ных до­ку­мен­тах, име­ют пря­мое дей­ст­вие). Таким образом, Конституционный Суд может распространять свою юрисдикцию и на иные права и свободы, защищаемые наравне с перечисленными в Конституции.

Так­же, хо­тя Кон­сти­ту­ция го­во­рит о за­ко­не, на­ру­шаю­щем пра­ва и сво­бо­ды гра­ж­дан, дан­ный тер­мин упот­реб­лен здесь в ши­ро­ком смыс­ле, и ес­ли пра­ва и сво­бо­ды на­ру­ша­ют­ся, пред­по­ло­жим, ука­зом Пре­зи­ден­та, он так­же мо­жет быть об­жа­ло­ван в Кон­сти­ту­ци­он­ный Суд. Од­на­ко это не ка­са­ет­ся су­деб­но­го тол­ко­ва­ния за­ко­нов в хо­де пра­во­при­ме­ни­тель­ной прак­ти­ки. Та­ким об­ра­зом, жа­ло­ба на на­ру­ше­ние за­ко­ном кон­сти­ту­ци­он­ных прав и сво­бод гра­ж­дан до­пус­ти­ма при двух ус­ло­ви­ях: 1) за­кон за­тра­ги­ва­ет кон­сти­ту­ци­он­ные пра­ва и сво­бо­ды гра­ж­дан; 2) за­кон при­ме­нен или под­ле­жит при­ме­не­нию в кон­крет­ном де­ле, рас­смот­ре­ние ко­то­ро­го за­вер­ше­но или на­ча­то в су­де или ином ор­га­не, при­ме­няю­щем за­кон.

4.5.7.7. Проверка конституционности законов и других актов по запросам судов

Часть 4 ст.125 предоставляет судам право обращаться в Конституционный Суд с запросами о конституционности закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле. Однако ст.101 Закона о Конституционном Суде устанавливает обязанность суда обращаться в Конституционный Суд с таким запросом: “Суд при рассмотрении дела в любой инстанции, придя к выводу о несоответствии Конституции Российской Федерации закона, примененного или подлежащего применению в указанном деле, обращается в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о проверке конституционности данного закона”.

Поскольку Конституция имеет прямое действие (ч.1 ст.15 Конституции), это означает, что любой судья, независимый и подчиняющийся в первую очередь Конституции РФ (ч.1 ст.120 Конституции), вправе непосредственно применять положения Конституции в конкретном деле. Естественно, судебное решение, основанное непосредственно на положениях Конституции, а не на законе, поскольку суд самостоятельно, без обращения с запросом в Конституционный Суд, пришел к выводу о несоответствии Конституции закона, подлежащего применению в данном деле, не может быть признано противоречащим конституционным принципам правосудия.

Однако если для одного суда, рассматривающего конкретное дело, определенный закон будет очевидно неконституционным в контексте этого дела, то это еще не значит, что другой суд непременно хотя бы усомнится в конституционности того же закона в контексте другого дела. И если предположить, что российские суды будут самостоятельно отвергать законы по причине их неконституционности с последствиями inter partes, то не будет единообразного применения законов. В конечном счете Верховному Суду РФ и Высшему Арбитражному Суду РФ придется либо брать на себя функцию Конституционного Суда и разъяснять другим судам вопрос о конституционности соответствующего закона, либо обращаться в Конституционный Суд с запросом о конституционности этого закона в порядке, предусмотренном ч.2 ст.125 Конституции. Поэтому было бы весьма желательно, чтобы суды обращались с запросами в Конституционный Суд в порядке, предусмотренном в ч.4 ст.125 Конституции, не только в случаях, когда у них возникают сомнения в конституционности закона, но и в тех случаях, когда есть стопроцентная уверенность в антиконституционности закона, подлежащего применению в рассматриваемом деле. Конечно, последнее суждение не отвергает право суда самостоятельно применять и толковать положения Конституции.