1.4.2. Государственный суверенитет Российской Федерации

Суверенитет (государственный суверенитет) – это устоявшееся понятие, смысл которого не меняется в зависимости от толкования Конституции Российской Федерации. Суверенитет в политическом смысле означает качество верховенства публичной политической власти, ее неподчиненность каким-либо другим организациям власти, существующим как внутри страны, так и за ее пределами. В юридическом смысле государственный суверенитет исключает неограниченный характер публичной политической власти, предполагает хотя бы минимальное ее ограничение свободой подвластных. Еще в 1903 г. Н.И.Палиенко писал: ”Суверенитет – не сама государственная власть, но лишь определенное свойство ее, в силу которого она является высшей и независимой правовой властью...”⁴⁵. В правовом государстве суверенитет ограничен естественными и неотчуждаемыми правами и свободами человека и гражданина.

В федеративном государстве компетенция федеральных органов власти свидетельствует о том, что в федеративном государстве нет никаких суверенных политических образований, кроме самой федерации. Федеративным государством называется одно (суверенное) государство, в котором децентрализация государственной власти происходит на основе разграничения компетенции между органами власти всего государства в целом (федеральными органами) и органами государственной власти, создаваемыми населением отдельных частей территории этого государства. Федеративное государство состоит из субъектов федерации, т.е. частей суверенного государства, не обладающих качеством суверенитета. В противном случае эти субъекты составляли бы не одно суверенное государство, а союз суверенных государств, из состава которого можно выйти в одностороннем порядке⁴⁶.

В ст.4 Конституции однозначно провозглашается суверенитет Российского федеративного государства, из чего следует, что субъекты Российской Федерации качеством суверенитета не обладают. Государственный суверенитет Федерации подтверждается провозглашением в Основах конституционного строя единства экономического пространства (см. 1.3.4.) и конституционным разграничением компетенции Российской Федерации и субъектов РФ. Во-первых, все вопросы, имеющие общегосударственное значение отнесены в Конституции к ведению Федерации (ст.71). Во-вторых, практически все остальные более или менее важные вопросы отнесены к совместному ведению Федерации и субъектов РФ (ст.72). Поэтому на территории России “всей полнотой государственной власти”, которая упоминается в ст.73 Конституции применительно к полномочиям субъектов РФ, обладает Российская Федерация (федеративное государство) в лице федеральных органов государственной власти, а субъекты РФ обладают лишь полномочиями государственной власти по предметам их ведения, включая совместное ведение.

В ст.4 Конституции суверенитет Российской Федерации утверждается столь жестко, что возникает формальное противоречие: в ч.2 ст.4 говорится, что федеральные законы имеют верховенство на всей территории Российской Федерации, а в ч.6 ст.76 Конституции – что в случае противоречия между федеральным законом и нормативным правовым актом субъекта РФ, изданным в рамках исключительной компетенции субъектов РФ, гарантированной в ст.73 Конституции, действует нормативный акт субъекта РФ. Однако в ч.6 ст.76 говорится о федеральных законах, которые в силу ч.1, ч.2 и ч.4 ст.76 не должны приниматься в Российской Федерации, т.е. в ч.6 ст.76 не имеются в виду федеральные законы в смысле ч.2 ст.4 (см. 4.4.3.1.).

Итак, в составе России формально-юридически не может быть никаких государств, или суверенных государств (что одно и то же), и никакие субъекты РФ, даже если они называются республиками и принимают свои конституции, не обладают качеством государственного суверенитета, если существует государственный суверенитет Российской Федерации. Провозглашение отдельными субъектами РФ (республиками) в одностороннем порядке своего суверенитета (см. 7.3.) не признается федеральной властью России, следовательно, не порождает конституционно-правовых и международно-правовых последствий. Само по себе такое провозглашение не порождает факт суверенитета. Другое дело, что факт суверенитета существует независимо от его провозглашения, и за “суверенизацией” отдельных республик в составе РФ, точнее – десуверенизацией федеративного целого (в период 1991-1997 гг.) стоит реальная центробежная тенденция, разрушающая российскую государственность. Необходимо различать формально-юридическую принадлежность российского суверенитета и факт “суверенизации” отдельных частей России. Причем последнее – это не “деление суверенитета” и не “сосуществование суверенитетов”, а утрачивание суверенитета Российской Федерацией⁴⁷.