3. БОГ ИЛИ ПРИРОДА

369

как они были созданы417.

Если изменяется малейшее в этой необходимости вещей, если порядок вещей представляется изменчивым в каком-либо отношении, то этим устранено совершенство Бога. Ибо если признать, что уже было доказано, что из данной природы Бога все следует необходимо, то иной порядок вещей, чем наличный, мог бы произойти лишь из иной природы Бога, чем та, из которой произошел наличный порядок вещей. Следовательно, существо Бога могло бы свободно принимать ту или иную природу, следовательно, в Боге должны были бы быть возможны различные природы. Но так как существо Бога включает в себя существование, то все возможные в Боге природы должны были бы быть и действительными, и, следовательно, должно было бы быть несколько различных божественных природ, т. е. несколько

богов, что противоречит совершенству

Бога418.

Против этого доказательства возражают: оно имеет значение лишь при условии, что из существа Бога все вещи следуют необходимо; а это необходимое следование сохраняет значение, лишь поскольку из существа Бога исключается свобода воли и целесообразная деятельность.

370

Если Бог в силу своего всемогущества может делать все, что он хочет, и в силу своего произвола может так же хорошо хотеть одно, как и другое, то в отношении к нему не может быть никакого необходимого порядка вещей, когда одинаково возможен и другой мир, чем существующий, и даже последний божественная воля может в любой момент изменить и уничтожить; лишь в том случае Бог истинно совершенен, если он соединяет такое всемогущество с таким произволом. Абсолютная необходимость вещей есть следствие и доказательство совершенства Бога: так говорит Спиноза. Наоборот, совершенство Бога требует, чтобы в отношении к нему вещи не имели никакой необходимости: так говорят противники.

Спиноза опровергает противников, исследуя их образ мыслей; он показывает им, что воля никоим образом не освобождает могущество Бога от необходимого порядка вещей, что этому могуществу нельзя содействовать с помощью божественной воли, и что, наоборот, признание, что Бог действует на основании целей совершенно отрицает Его свободу и подчиняет Его необходимости в грубейшей форме. Вещи должны зависеть от божественной воли; Бог решает, и что он решил, то должно совершиться.

370

Если бы это решение создавалось лишь во времени и с течением времени, то Бог был бы несовершенен, непостоянен и изменчив, что отрицают и противники. Следовательно, божественное решение вечно, в вечности же нет различия во времени; поэтому невозможно, чтобы божественное решение когда-либо изменилось и прекратилось, ибо это противоречило бы его вечности; следовательно, божественное решение неизменно. Столь же неизменно то, что совершается в силу этого решения. Другое решение есть другая воля, т. е. другое существо Бога; Бог, который одинаково хорошо может решить то и другое, одинаково может хотеть того или другого порядка вещей, есть Бог, который изменяет свое существо, т. е. Бог, который не есть то, что Он есть. Отсюда ясно: желаемый Богом порядок вещей столь же необходим и неизменен, как и обусловленный Им порядок; воля не принадлежит к существу Бога, но если бы даже она принадлежала к Нему, она ничего не могла бы изменить в необходимости вещей419.

Если бы, к тому же, божественная воля была определена в своем действии конечной целью, как, напр., идеей добра, то этим была бы установлена отличная от Бога причина Его действия, Он был бы поставлен в зависимость и

371

подчинен конечной цели, как боги древности – судьбе. Этим необходимость вещей не объясняется, свобода же Бога уничтожается. "Я признаюсь, – говорит Спиноза, – что то воззрение, которое подчиняет все необусловленной воле Бога и заставляет зависеть от Его произвола, менее уклоняется от истины, чем мнение тех, которые утверждают, что Бог осуществляет все согласно идее добра (sub ratione boni). Ибо последние, по-видимому, признают нечто вне Бога, что не зависит он Него самого, чем Бог руководится в своем действии, как образцом, и к чему Он стремится, как к определенной цели. Но это поистине означает не что иное, как подчинять Бога судьбе, и есть нелепейшее из всего, что можно утверждать о Боге, который, как мы показали, есть первая единственная и свободная причина как существа, так и бытия всех вещей420".

Если Бог действует не как воля, то мир не есть плод божественной воли, не есть творение. Если в существе Бога не имеет места целевая деятельность, то мир, не будучи плодом воли Бога, не есть арена божественных целей и не устроен согласно конечной цели или образцу, который определяет Бога в Его действии, а есть необходимое и потому вечное следствие

371

божественного действия. Поэтому мировой порядок должен пониматься исключительно, как причинная связь вещей, а Бог – как его первая, единственная, внутренняя и свободная причина. И так как все вещи вытекают лишь из закона действующих причин или, что то же, из естественной необходимости, то весь их порядок должен иметь значение природы, а Бог – значение ее внутренней причины. Что следует из этой причины, есть природа и более ничего. Причина же, из которой с внутренней необходимостью следует природа, не может быть сама ничем иным, как причинной или действующей природой, т. е. природой, как бесконечным могуществом. Могущество Бога, таким образом, равносильно производящей природе, и так как существо Бога тождественно с Его могуществом421, то отсюда следует то равенство между природой и Богом, которое Спинозавыражаетвформуле"Deus sive natura".

Этим понятие Бога совершенно натурализовано, и достигнута цель, к которой стремилось натуралистическое направление, которое выступило в лице Декарта и противоречило теологическому направлению, затем, по-видимому, сменилось августиновским понятием Бога в лице окказионалистов и

372

Мальбранша, в действительности же, бессознательно для этих философов, превратило августиновское понятие Бога в безусловную причинность, действиями которой являются вещи, бессильные существа, не различающиеся от Бога, к которому они принадлежат, как модусы. Но если вещи, совокупность которых образует мир или природу, суть модусы Бога, то сам Бог не может быть ни чем иным, как субстанцией, или первичным существом вещей.

Если мы сравним это заключение, выведенное из понятия Бога, с тем, которое мы предвосхитили, исходя из точки зрения математического метода, то мы убедимся в их совпадении. Математический метод может постигать связь вещей лишь как цепь следствий, которые не произвольно созданы, а лежат в необходимости вещи или содержатся в первоначальном существе, как система всех математических истин – в аксиоме. В понятии Бога обнаружилось, что Он есть причинная природа, в которой необходимый порядок вещей содержится, как ее вечное следствие; таким образом то, чего требует математический метод, вполне совпадает с тем, что следует из понятия Бога. Как математическая аксиома есть основание, из которого следуют все теоремы, и