58
движения, то он не может быть и производящей причиной сообщенного движения. Коротко говоря, естественная причина не есть производящая причина.
Что же она такое? Что такое причина без воздействия? Это – не активная, а пассивная причина, не сила, а посредник и простой рычаг действия, не действующая, а побочная причина, т. е. не настоящая причина, а только повод: все так называемые естественные причины чисто окказиональны. В этом вопросе Мальбранш вполне солидарен с Гейлинксом, хотя он не ссылается прямо на него. Он дуалист, подобно Декарту, и окказионалист, подобно Гейлинксу; его окказионалистическая теория есть необходимый вывод из дуалистической теории, на которую он опирается43.
58
3. ПРИЧИННОСТЬ БОГА
Но если все естественные причины только окказиональны, то в чем заключается производящая причина? Отрицательный ответ вытекает из простого обращения полученного вывода: если ни одна естественная вещь не есть реальная или истинная причина, то и эта причина не есть естественная вещь, не есть вообще конечное, несовершенное существо, а есть только бесконечное и совершенное существо, т. е. сам Бог, который может быть лишь единым, ибо Его совершенство не относительно, а абсолютно. Есть только одна истинная причина, которая включает в себя всю истинную энергию и вне которой нет никакой действующей силы. Эта единая истинная причина есть Бог: таков вывод истинной философии, которая вполне сходится в этом с верой истинной религии. Лишь на основании принципов новой философии, т. е. учения Декарта, можно ясно и отчетливо постигнуть эту великую и решающую истину. Поэтому только здесь возможно согласие между разумом и верой, между философией и религией; эта точка совпадения служит для Мальбранша последней целью, и он постоянно к ней стремится.
59
Вместе с тем на этом основном убеждении обнаруживается противоположность между новой философией и прежней. Существует только одна истинная причина, все остальные лишь окказиональны и, следовательно, на самом деле не каузальны. Единственная причина есть Бог. В сравнении с Ним естественные вещи суть не только меньшие причины, но даже вообще не суть причины; их нельзя даже назвать относительными причинами, ибо в собственном смысле слова они не причины. Дело сводится к различию между Богом и вещами, между Богом и миром; именно в этом вопросе Мальбранш находит точку расхождения старой и новой философии. Нельзя объяснять различие между Богом и вещами различной природой их каузальности или действия. Иначе надо было бы признать Бога абсолютной, высшей и первой причиной, вещи же – причинами относительными, низшими и вторичными, и различие между Богом и вещами не было бы принципиальным: последние также были бы причинами, только менее могущественными.
К утверждению или отрицанию вторичных причин Мальбранш целиком сводит противоположность между истинной и ложной, языческой и христианской философией. В какой
59
бы форме ни признавались эти вторичный причины, называют ли их формами, способностями, качествами, силами, пластическими силами или как-нибудь иначе, – но раз вещи считаются причинами или действующими существами, философия впадает в "опаснейшее из всех заблуждений". Ибо что необходимо следует из этого заблуждения? Быть причиной значит действовать, производить, создавать – нет действия, которое не было бы производительным, творческим. Ни одна конечная и естественная вещь не может сама по себе изменить свою природу или природу другой вещи.
Обладать каузальностью = творить, быть причиной = быть Богом; эти положения Мальбранш считает тождественными. Если вещи суть причины, то именно в силу этого они имеют божественную природу, в качестве вторичных причин они суть божества второго и низшего порядка, "маленькие божества", и сама природа есть мир, во всех своих частях заселенный божественными и демоническими силами. Мы имеем здесь полный паганизм. Признать вторичные причины значит утверждать паганизм. С этим способом представления, говорит Мальбранш, сердце может быть христианином,