Тема 12. Психология мотивации

полнению своих планов. Тяжелая работа, когда-то бывшая средством до­стижения цели, становится целью самой по себе.

Ни необходимость, ни рассудок не могут заставить человека полу­чать удовольствие от жизни на сельском хуторе, после того как он адап­тировался к активной энергичной городской жизни. Городские привыч­ки побуждают его к неистовому существованию, даже если интересам здоровья соответствует более простая жизнь.

Занятия литературой, хороший вкус в одежде, использование косме­тики, прогулки в общественном парке или зима, проведенная в Майами, сначала могут служить, так сказать, интересам секса. Но каждая из этих «инструментальных» активностей может сама по себе стать интересом, под­держиваемым всю жизнь, даже после того, как перестает служить эроти­ческому мотиву.

Некоторые матери неохотно рожают детей, смущаемые мыслью о том, что уход за ребенком — долгая и нудная работа. «Родительский ин­стинкт» полностью отсутствует. Мать может тщательно ухаживать за ребенком из страха перед тем, что скажут ее придирчивые соседи, или перед законом, или, быть может, в смутной надежде, что ребенок обеспе­чит ей старость. Такие грубые мотивы могут требовать от нее выполне­ния ее работы до тех пор, пока постепенно через практику самоотдачи ее ноша не превращается в радость. С ростом любви к ребенку первона­чальные прагматические мотивы утрачиваются навсегда. Нет ничего ус­тойчивее материнских чувств (их прочность вошла в поговорку), даже если (как в данном случае) можно показать, что они являются не изна­чальным, а приобретенным мотивом.

Позвольте добавить еще один пример. Многие мальчики выбирают профессию, идя по стопам отцов. Многие мальчики проходят также че­рез период страстной «идентификации с отцом». Например, Джо — сын известного политика. Молодым парнем он имитирует все, что делает его отец, быть может, даже произносит «речи». Проходят годы, отец умира­ет. Теперь Джо — мужчина средних лет, глубоко увлеченный политикой. Он ходит в офис, возможно, на ту же работу, что и отец. Что мотивирует Джо сегодня? Детская фиксация на отце? Предположим, да, ибо возмож­но Джо не изжил свой эдипов комплекс (пытаясь быть подобным папе, чтобы завоевать привязанность мамы). Тогда сегодняшняя политическая деятельность Джо должна иметь невротическую окраску, и мы, возмож­но, обнаружим, что он демонстрирует компульсивную, ригидную, мало­адаптивную манеру поведения. Однако есть шанс, что его интерес к по­литике вышел за пределы той «идентификации с отцом», с которой он начинался. Историческая непрерывность есть, но уже нет никакой функ­циональной непрерывности. Политика — это теперь его господствующая страсть, это его стиль жизни, это большая часть личности Джо. Первона­чальное семя отброшено.

Олпорт Г, Трансформация мотивов 51

В се наши иллюстрации имеют одну общую черту. Описанный нами взрослый интерес зарождался как нечто иное. Во всех случаях активность, которая позднее стала мотивационнои, сначала была инструментальным средством для какой-то другой цели (т.е. для какого-то предыдущего мотива). То, что было некогда внешним и инструментальным, становится внутренней побудительной силой. Когда-то активность служила влечению или какой-то простой потребности, теперь она служит сама себе или, в более широком смысле, образу Я (идеальному Я) человека. Теперь дик­тует не детство, а зрелость.

Таким образом, функциональная автономия относится к любой приобретенной системе мотивации, в которой напряжения носят иной характер, чем предшествовавшие напряжения, из которых выросла эта сформировавшаяся система¹.

¹ Функциональную автономию (под другими названиями) признавали многие авто­ры. Много лет назад Ф. Брентано описал ее как «известный психологический закон: то, чего вначале желали просто как средства для чего-то другого, в конце концов из привыч­ки становится тем, чего желают ради него самого» (Brentano F. The origin of the knowledge of right and wrong / Transl. by C. Hague. London: Constable, 1902. P. 16). Толмен говорит о «приобретенной приверженности определенным типам средств», обладающих силой возвыситься «в собственных правах» и приобрести «мертвую хватку» (Phil. Sci. 1935. Vol. 2. P. 370). В другом месте Толмен признает наличие «независимых третичных моти­вов», которые для всех практических целей должны рассматриваться как функциональ­но автономные (цит. по: Toward a general theory of action / Ed. by T. Parsons, E. A. Shils. Cambridge (Mass.): Harvard Univ. Press, 1951. P. 32f).

Более известно утверждение Р. С. Вудвортса, что «механизмы могут становиться вле­чениями». «Фундаментальным влечением к определенной цели может быть голод, секс, драчливость и т. д., но, когда активность началась, средства для достижения цели стано­вятся сами по себе объектом интереса» [Woodworth R. S. Dynamic psychology. N. Y.: Columbia Univ. Press, 1918. P. 201).

В. Штерн отмечает то же самое, когда пишет, что «феномотивы» могут превращаться в «геномотивы» (Stern W. General psychology from the personalistic standpoint / Transl. by H. Spoerl. N. Y.: Macmillan, 1938). Как мы видели в предыдущей главе, нашу позицию поддерживает понятие «вторичной автономии эго» X. Хартмана.

Несмотря на эту широкую поддержку, многие критики заметно сопротивляются это­му понятию. В общем, они утверждают: если достаточно далеко распространить теорию инстинктов или теорию редукции влечений, то они охватят все случаи «функциональной автономии» (см.: Bertocci P. A. Critique of Gordon W. Allport's theory of motivation // Psychological Review. 1940. Vol. 47. P. 501-532; Oppenheimer O. The functional autonomy of motives // Journal of Social Psychology. 1947. Vol. 25. P. 171-179). Критику, исходящую из признания адекватности S-Я-психологии, см. в: McClelland D. С. Functional autonomy of motives as an extinction phenomenon // Psychological Review. 1942. Vol. 49. P. 272-283; Rethlingshaefer D. Experimental evidence for functional autonomy of motives // Psychological Review. 1943. Vol. 50. P. 397-407.

Сомневаюсь, что этих критиков удовлетворит данное изложение фактов в пользу функ­циональной автономии. Тем не менее я извлек пользу из этой критики и моя аргумента­ция, надеюсь, стала более убедительной, чем в первоначальном изложении (Allport G. W. Personality: a psychological interpretation. N. Y.: Holt, Rinehart and Winston, 1937. Ch. 7).

₅₂