Добавил:
Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
Hrestomatia_2_2.DOC
Скачиваний:
30
Добавлен:
24.01.2021
Размер:
6.61 Mб
Скачать

Тема 13. Строение личности

неоднократные попытки очистить теории от антропоморфного языка. Однако, как утверждалось и в других работах1, как только мы начинаем анализировать человека с целью обсуждения нравственных проблем, кон­фликтов между желаниями и средств социального управления, антропо­морфный язык потихоньку вползает обратно. (Мы можем попытаться устранить его как чертика из табакерки в известной пословице, но он все равно выскакивает снова и снова.)

По мнению профессора Ирвина, части души по Платону следует, в сущности, рассматривать как выделение разных классов мотивов; т.е. эти части не столько анализируют функционирование и функции психики, сколько очерчивают спектр мотивов, побуждающих человеческое поведе­ние. Такой взгляд на Платона (как и на Фрейда), по сути, правилен, осо­бенно если учесть, что разные типы мотивов могут повлечь за собой раз­ные виды функционирования. В итоге разделение психики на части с использованием антропоморфного языка конфликтующих целей и моти­вов отражает различия в психике разных людей, обладающих разными стилями деятельности.

Антропоморфный язык неизбежен, поскольку платоновская модель в значительной степени опирается на самонаблюдение, а интроспектив­ные данные о поведении, конфликтах, решениях и затруднительных по­ложениях представлены в форме внутреннего диалога. (Платон опреде­ляет мышление как разговор с самим собой). Данные самонаблюдения, в свою очередь, во многом сходны с диалогом, как потому, что этот ме­тод исследования психики основан на диалоге между двумя или более людьми, так и потому, что при нормальном развитии субъекта формиро­вание, осознание и определение его внутренней жизни в значительной степени зависит от диалога с другими людьми2. В общем и целом, пла­тоновская модель состоит в выделении рациональной и иррациональной, или вожделеющей, частей психики. Ту же модель мы находим у Фрей­да как в ранних, так и в поздних описаниях конфликтов, а именно, в про­тивопоставлении сознания и бессознательного, вторичных и первичных процессов, влечений Я и сексуальных влечений, наконец, Я и Оно,

Что касается третьего понятия фрейдовской трехчастной модели психики, — Сверх-Я, то Фрейд пришел к его выделению как отдельной инстанции постепенно, исходя из клинических соображений. В более ранних работах, например, в Толковании сновидений, функции нравствен­ности в целом связываются с рациональной, структурированной частью психики, т.е. той ее частью, которая мыслит и репрезентирует человеку требования реальности. Реальность описывается как сочетание физичес-

1 См. например: Grossman W.f Simon В. Anthropomorphism: Motive, meaning, and causality in psychoanalytic theory // The Psychoanalytic Study of the Child. 1969. Vol. XXIV. P. 78-111.

2 См.: Grossman W. Reflections on the relationships of introspection and psycho-analysis // Int. J. Psych. 1967. Vol. XLVIII. P. 16-31.

Саймон Б. Платон и Фрейд: психика в конфликте и психика в диалоге 431

кой и социальной действительности, включающей общие моральные и этические стандарты культуры. Первоначально «цензор» сновидений не был оформлен как отдельная инстанция. Для Платона равенство мораль­ного блага и истинной реальности не столь случайно, как для Фрейда. Оно образует краеугольный камень его мысли: абсолютная истина, фор­мы истины, добра и красоты существуют, моральное благо и истина не­разделимы.

Психические расстройства: что такое болезнь и что такое сумасшествие?

Хотя точки зрения Платона и Фрейда на болезнь и сумасшествие не идентичны, мне хотелось бы провести некоторые важные аналогии между платоновским понятием сомы и определением болезни по Фрейду.

Во-первых, сумасшествие и бешенство (неистовство) не были вовсе чуждыми для жизни Афин V в. до н.э. Греческие трагедии полны сцен, в которых герой переживает внутренний конфликт, а также таких, где герой в конечном итоге сходит с ума. Наиболее плодовитым автором в этом отношении был, вероятно, Еврипид, но и у Эсхила (Ио в Прикован­ном Прометее) и Софокла (Аякс)1, без сомнения, используются драмати­ческие описания сумасшествия. Право и медицина, хотя и с иных пози­ций, также были вынуждены иметь дело с крайними формами сумасше­ствия, и к V в., например, врачи стали говорить о сумасшествии более естественно и в плане морали более нейтрально. Платоновское обсужде­ние «сумасшествия» и «душевной болезни» проходило на фоне этих тен­денций. Термин «душевная болезнь», хотя и был введен не Платоном, использовался им значительно чаще, чем другими классическими авто­рами. У Платона оба термина встречаются довольно часто и в самых разнообразных контекстах, причем сумасшествие и его варианты трак­туются в значительной степени прозаично. Однако Платон трансформи­ровал понятие болезней души и исцеления от этих болезней, что выхо­дило далеко за пределы достижений культуры его времени. В работах Платона, если попытаться сформулировать вкратце, уникально то, что психическое здоровье отождествляется с высшими абстрагирующими и рациональными видами деятельности, тогда как сумасшествие относит­ся к телесным, вожделеющим и связанным с ними формам мышления. «Кажущееся», тень, жажда, выход из-под контроля — все это из разряда сумасшествия. Термин «кажущееся», или «мнение» (doxa), Платон ис­пользует для описания мышления низших частей души. Кроме того, этот

1 Еврипид (ок. 480-406 до н.э.), Софокл (ок. 496-406 до н.э.) и Эсхил (ок. 525-456 до н.э) - величайшие древнегреческие поэты-драматурги. (Примечание редакторов-соста­вителей.)

432

Соседние файлы в предмете Юридическая психология