Тема 13. Строение личности

Рассмотрим так называемое сексуальное влечение, о котором столь часто говорят как об однородной, центральной и настоятельно требующей удовлет­ворения человеческой потребности. Наш вопрос заключается в том, существу­ет ли сексуальная потребность отдельно от некоторой системы диспозиций. Рассматривая жизнь конкретных людей, мы видим, что секс сложным образом соединен со всеми приобретенными ими верованиями, вкусами, привычками и запретами. Нервной системе не удается отделять сексуальный импульс от тех факторов, с которыми он соединен. «Катексированные объекты» являются ча­стью «мотива».

Например, утверждение, что определенный мужчина или женщина гомосек­суальны, ни в коей мере не характеризует его или ее мотивацию. Существуют мириады форм гомосексуальности: явная, скрытая, активная, пассивная, ком-пульсивная, сублимированная, диффузная, специфическая, альтруистическая, вежливая, садистская, защитная, подхалимская, подавленная, периферическая, центральная, временная, длительная, эстетическая, интеллектуальная — в кон­це концов, столько форм, сколько существует людей, перенесших свою сексу­альную потребность на лиц того же пола. И вполне возможна мысль о многих других направлениях переноса. Тогда представляется в высшей степени искус­ственным говорить о том, что сексуальное влечение принимает одну и ту же форму или имеет одно и то же значение для любых двух людей. Каждый живет со своими отдельными паттернами. Изучение общих биологических ос­нов даст нам некоторые знания о природе этих паттернов, но было бы ошиб­кой заключить, что отвлеченная сексуальная способность сама по себе являет­ся отдельной единицей мотивации.

Признавая, таким образом, что мы не можем в точности отделить мотивы от личностных диспозиций, мы все же вновь утверждаем, что одни личностные диспозиции обладают большей мотивационной силой, чем другие. Например, ЛД, включающие секс, вероятно, более настойчивы, чем стилистические ЛД вежливости, убедительности или негативизма. Все диспозиции до некоторой степени динамичны, но некоторые — только в инструментальном смысле. Они направляют деятельность, которая моти­вирована другими ЛД, обладающими большей ударной силой. Например, можно ожидать, что вежливый человек будет проявлять свои сексуальные диспозиции с особой внимательностью к партнеру¹.

Вопрос, является ЛД мотивационной или инструментальной, — воп­рос степени. Диспозиции варьируют от поглощающей страсти через лег­кие пристрастия до обычной воспитанности. Однако даже в стилистичес­ких диспозициях обнаруживается некоторая динамическая сила, особен­но в ситуациях фрустрации. Если вежливый человек принужден вести себя невежливо, возникающий в результате дискомфорт привлекает вни­мание к тому нормальному давлению, которое оказывают даже стилисти­ческие ЛД. Мы находим, что наши стили поведения не полностью пред­назначены для обслуживания более сильных мотивов, но и сами облада­ют определенной направляющей силой.

¹ В. Штерн (см.: Stern W. Die menschlichePersonlichkeit. Leipzig: Barth,l923. P. 83) различает мотивационные и стилистические диспозиции, используя немецкие термины Richtungsdisposition (направляющая) и Rtistungsdisposition (инструментальная).

Олпорт Г. [Теория черт]

₃₈₁

Динамичны ли диспозиции, т.е. активны ли они сами по себе (спон­танно проявляя себя в движении)? Конечно, вне или внутри тела всегда есть сенсорный сигнал, подстегивающий напряжение. И в этом смысле, строго говоря, каждая диспозиция нуждается в первоначальном пробуж­дении, чтобы затем стать динамически активной.

Но в ином смысле мотивационные диспозиции активны сами по себе. Несомненно, что не звонок по телефону заставляет эгоиста бесконтрольно болтать в течение полутора часов о своих дальнейших планах, а сплетницу — подробно пересказывать действия своих соседей. В этом случае реакция берет начало не от телефонного звонка, а от глубоко скрытых тенденций. В самом деле, эгоист и сплетница могут находиться под таким напряжени­ем, что будут искать предлог, чтобы поговорить. Они звонят друг другу для того, чтобы выплеснуться. Писатель, домашняя хозяйка, ремесленник, если не допускать их к любимому занятию, могут почувствовать «зуд», зовущий вернуться к своей работе. В этих случаях диспозиции (при всей практич­ности целей) спонтанно активны сами по себе. Интересы, амбиции, обяза­тельства, фобии, общие установки, склонности, хобби, ценности, вкусы, при­страстия, — все они являются одновременно и личностными диспозиция­ми (некоторые лишь вторичными), и мотивами.

В заключение скажем, что невозможно рассматривать личностные диспозиции как единицы личности, полностью отделенные от мотивации. В некоторых случаях они оказываются ведущими жизненными мотива­ми, особенно тогда, когда представляют из себя зрелые, функционально автономные целевые системы. Очевидно, что они — не способы реакции на воздействия окружающей среды, а пути соприкосновения с ней.

[Ранее] мы упоминали, что некоторые влечения (например, боль или кислородная недостаточность) могут действовать по типу рефлексов, вызы­вая отношения типа «напряжение—снятие напряжения» и будучи мало связанными с системами более высокого уровня. Другие влечения (напри­мер, секс или голод) представляются в высокой степени связанными с фун­кциями коры головного мозга. Они не остаются чисто биологическими по своей природе, а становятся составляющими личностных диспозиций.

Представляется необходимым постулировать, что с личностными диспозициями связан широкий круг мотивационных сил. Некоторые ЛД являются побуждающими, самоактивными, паровыми котлами жизни. Другие имеют стилистическую и инструментальную природу, но и они динамичны (в меньшей степени).

^{Определение}

Это длинное обсуждение подготовило нас к тому, чтобы дать опре деление личностной диспозиции. Оно весьма похоже на наше определе ние черты. Внимательный читатель отметит, что каждая часть определе ния черты получила разъяснение.

₃₈₂