Тема 12. Психология мотивации

тивных потребностей и прочих истинных потребностей, в силу латентно­го состояния напряжения начинается его активный поиск. Если же на­пряжение слишком велико, то в этом, как и в том случае, нередко возни­кают нецелесообразные действия типа «преждевременной суеты».

Истинные потребности и квазипотребности обнаруживают также далеко идущее сходство и в отношении феномена побудительности. (По­скольку последующие данные основаны только на наблюдениях повсед­невной жизни, они настоятельно требуют экспериментального исследова­ния, а до тех пор могут рассматриваться лишь как предварительные.)

С ростом интенсивности истинных потребностей круг их побу­дителей обычно расширяется. В случае чрезвычайного голода вещи, ко­торые при других обстоятельствах воспринимаются как несъедобные или даже отвратительные, обычно приобретают позитивную побудительность. В конце концов начинают есть землю и нередко становится возможной даже антропофагия. (В этом случае отчасти действуют, подчиняясь нуж­де, с внутренним отвращением, однако отчасти изменяется и феноме­нальная побудительность.) Даже при менее экстремальных состояниях напряжения становится заметным это расширение круга побудителей параллельно росту силы потребностей¹. То же относится и к так назы­ваемым духовным потребностям: «сытый буржуа», пресыщенный юно­ша. Соответствующие факты можно наблюдать и в случае квазипотреб­ностей. Диапазон не предусмотренных в акте намерения соответствую­щих случаев, на которые также направляется намерение, обычно тем больше, чем сильнее создаваемое намерением состояние напряжения. Если речь идет о важном письме, от быстрой отправки которого многое зависит, то посещение друга или какая-либо другая возможность скорее, как правило, привлечет к себе наше внимание, чем когда дело касается безразличного письма. (Мы еще вернемся к исключениям, которые свя­заны с природой напряженно-судорожных действий.)

3. Фиксация при истинных потребностях и квазипотребностях

К наиболее существенным явлениям, касающимся отношения побу-дительностей и истинных потребностей, относится факт фиксации. Круг побудителей иногда оказывается чрезвычайно суженным по сравнению с кругом подходящих вещей и событий «самих по себе».

Например, девочка, у которой много кукол, постоянно желает играть лишь с одной из них или во всяком случае выделяет ее несравненно боль­ше других. Ребенок утверждает, что «она всегда послушна», «никогда не говорит неправды» и даже будучи сломанной так, что другие куклы на ее месте сразу были бы заброшены, она по-прежнему вызывает любовь боль-

¹ См.: Katz, Toll. Die Messung von Charakter und Begabungsunterschieden bei Tieren // Zettschrift fur Psychologic 93.

Левин К. Намерение, воля и потребность 189

ш е других. (Я не имею здесь в виду те случаи, когда кукла становится пред­метом особых забот именно вследствие своей поврежденности.)

Фиксация на определенных побудителях и на определенных способах удов­летворения играет большую и очень значимую роль в психической жизни. Хорошо известно, какой прочной может быть фиксация на том или ином че­ловеке, профессии, работе и т.д. во всех областях истинных потребностей, как радикально она может исключать все остальные и как зачастую трудно быва­ет эту фиксацию ослабить.

Такая фиксация может приводить к тому, что сответствующие объек­ты приобретают особенно сильную побудительность, а сама она оказыва­ется наделена определенной исключающей функцией: другие объекты полностью или частично теряют из-за нее свою побудительность. То же самое относится и к фиксации на определенных вариантах действия удовлетворения.

Нечто совершенно аналогичное можно наблюдать и при квазипотреб­ностях. Представление определенного соответствующего случая в акте на­мерения может обладать известным фиксирующим значением; оно может сузить круг соответствующих случаев, исключив те, по существу также под­ходящие случаи, на которые могло бы быть ориентировано намерение, будь оно менее специализированно. То же относится и к действиям осуществ­ления намерений. При заранее запланированном разговоре, но при отсут­ствии специального намерения привести совершенно определенные аргу­менты, выбираются аргументы, соответствующие ситуации и потому целе­сообразные. Специальный же подбор конкретных аргументов накануне беседы нередко влечет за собой совершенно неподходящие к данной ситуа­ции высказывания.

Однако фиксация как при истинных потребностях, так и при квази­потребностях, как правило, не является полностью исключающей. Обычно наряду с фиксированным побудителем наличествует известный круг и других побудителей, особенно в том случае, если «нажим» истинной потреб­ности или квазипотребности слишком велик.

В случае истинных потребностей обычно особое значение для фик­сации имеют случай и способ первого удовлетворения (первая любовь). Это же относится и к намерениям, побуждающим к повторяющимся дей­ствиям. Если, например, перед первым осуществлением намерения воп­рос о соответствующем случае оставался открытым и были возможны многие соответствующие случаи, то впоследствии тот вид соответствую­щего случая, на который в первый раз оказалось направлено намерение, приобретает особую значимость. <...>

Наши замечания относительно явлений фиксации при истинных и квазипотребностях не претендуют на исчерпывающую теорию фиксации, тем более, что фиксации играют в психической жизни значительную роль. К тому же мы ни в коем случае не утверждаем, что собственно феномены сцепления никак не участвуют в образовании фиксации.

₁₉₀