Мусульманская полемика и пропаганда о христианстве франков

Задолго до прихода франков, еще со времен Омеййадов, существовала устойчивая традиция публичных межконфессиональных диспутов и составления мусульманских сочинений, направленных против христианства. Так, надписи на Куполе Скалы, датирующиеся 72/691 г., направлены против христианских доктрин Боговоплощения и Троицы. Используя откровение Корана для своих полемических трактатов, мусульманские авторы, в первую очередь, сосредотачивались на христианских доктринах божественности Христа и Троицы.⁵⁸⁸

Взгляды мусульманских писателей периода Крестовых походов были основаны на этой традиции, но нам необходимо установить, до какой степени эти давние взгляды, сформировавшиеся после долгого знакомства с

⁵⁸⁵Ibn Shaddad, RHC, vol. Ill, p. 275.

⁵⁸⁶Приводится Абу Шамой [Abu Shama, RHC, vol. Ill, p. 429-430].

⁵⁸⁷Этот пассаж 'Имад ад-дина цитирует ал-Калкашанди [Al-Qalqashandi Subh, vol. 6, p. 500].

⁵⁸⁸Прекрасный обзор подобной апологетической литературы см. у Вилмса: F.-E. Wilms, Al- Ghazalis Schrift wider die Gottheit Jesu, Leiden, 1996, p. 216 и сл.

восточным христианством, претерпели изменения при длительном сосуществовании с пришельцами-крестоносцами.

Мусульманские полемические сочинения, направленные против христианства, не следует, однако, рассматривать изолированно, как некую отдельную пропагандистскую инициативу. Так, эпоха Мамлюков стала свидетелем бурного расцвета сочинений, осуждавших нововведения в мусульманской догматике и порядках.⁵⁸⁹ Вторжения тюрок и монголов и присутствие новообращенных мамлюков в Египте и Сирии привели к возникновению острой необходимости определить «правильную» форму ислама. Сочинялись трактаты, порицавшие народные религиозные обряды, теософский суфизм, философию, ереси и нововведения. Ибн Таймиййа, центральная фигура в этом споре, критиковал все это с присущей ему энергией. Кроме того, он был убежден, что «правильная религия» является основой для духовного благополучия и социальной стабильности мусульманской общины. Нападки на христианство стали продолжением его дебатов о природе истинного ислама и защиты его от кого бы то ни было. Вполне вероятно, что в мамлюкский период появилось значительное количество коптских прозелитов, которые привнесли в свою новую мусульманскую религиозную жизнь христианские традиции и образ мысли. Мусульманская точка зрения была такова, что подобных тенденций следовало избегать во что бы то ни стало.⁵⁹⁰

Трактат Ибн Таймиййи против христианства, озаглавленный

«Правильный ответ тем, кто изменяет религию Мессии», весьма обширен, и

его можно рассматривать как наиболее всеобъемлющий труд подобного рода. ⁵⁹¹ Он написан в рамках разносторонней деятельности автора, направленной на защиту «истинной веры». Ибн Таймиййа пережил двойную катастрофу: Крестовые походы и монгольское вторжение в мусульманский мир, так что его нападки на христианство — как на его доктрины, так и на тех, кто им следует, — бескомпромиссно враждебны. Говоря о христианстве, он пишет: «Они разделились на секты из-за вопроса о Троице и Единстве [божественной и человеческой природы Христа]; они разделились из-за вещей, в которые ни один разумный [человек] не мог бы поверить и о которых не повествует ни одно предание».⁵⁹²

Ибн Таймиййа подвергает критике священников и монахов, включая патриархов, митрополитов и епископов, за их лицемерие по отношению к королям. ⁵⁹³ Особенно жестокой критике подвергается шарлатанство

⁵⁸⁹См.: Berkey, The Mamluks as Muslims, p. 166-167; M. Fierro, «The treatises against innovations (kutub al-bida)», Der Islam, 69 (1992), p. 204-246.

⁵⁹⁰Berkey, The Mamluks as Muslims, p. 168; D. Little, «Coptic conversion to Islam under the Bahri Mamluks, 692-755/1293-1354», BSOAS, 39 (1976), p. 552-569.

⁵⁹¹Ibn Taymiyya, Al-jawab al-sahih li-man baddal din al-Masih, Cairo, 1322.

⁵⁹²Ibn Taymiyya, Lettre a un roi croise, trans. J. R. Michot, Louvain, 1995, p. 142.

⁵⁹³Ibid., p. 145.

монахов.⁵⁹⁴ Хитростью, которая приписывалась христианам, было то, что они накладывали на глаза Девы Марии кухл, выдавая его за слезы: «Они клали кухл (сурьму) в слабо текущую воду, которая затем медленно стекала по изображению Девы Марии и выходила из ее глаз. Люди думали, что это слезы».⁵⁹⁵

Интересное свидетельство можно также найти в сочинении, озаглавленном «Ответ зиммиям и тем, кто следует за ними», написанном автором конца XIII — начала XIV вв. Гази б. ал-Васити.⁵⁹⁶ В средневековом мусульманском мире существовало множество трактатов, в которых мусульманские и христианские богословы опровергают веру своих оппонентов. Но этот труд ал-Васити важен

потому, что был написан сразу же после

изгнания крестоносцев. Вполне предсказуемо, сочинение нацелено на доказательство превосходства ислама, и это делается при помощи наглядных примеров, относящихся как к ранним периодам мусульманской истории, так и ко времени самого автора. Сочинение это откровенно враждебно по отношению к коптам.

На первой странице своего трактата автор

устанавливает очевидную связь между восточными христианами и крестоносцами. Он утверждает, что стремится сделать достоянием гласности тот ущерб, который христиане причинили исламу, «страстно желая очистить дни возвышенного султаната [мамлюков] от их [христиан] скверны так же, как султанат стер с лица земли их сильные, хорошо защищенные королевства и их горделивые, высоко вздымающиеся замки».⁵⁹⁷

Гази, резко высказываясь о вездесущих коптах, которых можно увидеть «в жужжании всякой мухи»⁵⁹⁸, обвиняет египетских христиан в том, «что они были шпионами лишенных ресниц татар» (то есть монголов) и платили выкупы за пленных крестоносцев — князей, богатых женщин и знатных людей — из Триполи⁵⁹⁹. В целом тон этого сочинения оскорбительный и чрезычайно антихристианский. Эти истории одна за другой провозглашают двуличность и вероломство коптов, а в заключительной инвективе обвинения достигают кульминации: «У многобожников [то есть христиан] есть четыре атрибута: недостаток веры, изобилие предательства, стремление обмануть мусульман и отчуждение друг от друга людей [истинной] веры».⁶⁰⁰

⁵⁹⁴Действительно, это одно из общих мест антихристианской полемической литературы. Так, например, об этом идет речь в сочинении ал-Джаубари, дамасского дервиша и алхимика, писавшего в первой половине XIII в., чьи труды, весьма вероятно, изучал Ибн Таймиййа [Ibn Taymiyya, p. 147].

⁵⁹⁵Т. F. Michel, A Muslim theologian's response to Christianity, New York, 1984, p. 206.

⁵⁹⁶R. Gottheil, «An answer to the Dhimmis», JAOS, 41 (1921), p. 383-487.

⁵⁹⁷Ibid., p. 386.

⁵⁹⁸Ibid., p. 439.

⁵⁹⁹ Ibid., p. 451.

⁶⁰⁰Ibid., p. 415.

Но антихристианская полемика появляется не только в трудах апологетического характера, писавшихся религиозными законоведами. Ценные свидетельства имеются также и в литературе других жанров.

Во времена Hyp ад-дина среди представителей суфийских и

законоведческих кругов Алеппо, где идеи джихад а были распространены особенно широко, был и персидский автор книги «Море драгоценных добродетелей», который посвятил целый раздел своего сочинения опровержению византийцев и франков. В первой главе этой части, озаглавленной «О беззакониях христиан», этот анонимный автор пишет:

«Самой удивительной вещью в мире является то, что христиане говорят, что Иисус божественен, что Он есть Бог, и затем говорят, что евреи схватили его и распяли. Как же может Бог, который не может защитить себя, защитить других?»⁶⁰¹

Такого рода аргументы не новы в мусульманской полемике против христианства, но тот факт, что они помещены в сочинение, представляющее собой духовное руководство правителю и написанное в жанре «княжих зерцал», необычен и, должно быть, является результатом прямой конфронтации с франками, которые упомянуты особо и поставлены в один ряд с византийцами.

Опровержение доктрины божественности природы Христа не лишено

едкости: «Любой, кто верит, что его Бог вышел из чрева женщины, вполне безумен; с ним не следует разговаривать, у него нет ни разума, ни веры». Похоже, что автор либо сам посетил некую христианскую церковь, либо слышал о ней: «В церкви они нарисовали изображение Иисуса, висящего на кресте; они приковали это изображение цепью к стене в тюрьме и еще одну подобную картину поместили в церкви, где было множество изображений».⁶⁰²

Это сочинение содержит стандартные голословные утверждения о

свободной жизни христианских женщин, напоминающие истории Усамы. Автор обвиняет христиан в том, что они позволяют женщинам без мужа предаваться блуду, утверждая, что христиане говорят: «Женщина знает лучше о своих делах; ее интимные части тела принадлежат ей; если она пожелает, она может хранить их, а если пожелает, может дарить их».⁶⁰³

Христианские судьи устанавливают цену за соитие и похоть следующим образом: «Четыре филса за каждый акт соития, и один филе за каждое извержение семени».⁶⁰⁴Автор также обвиняет христианских женщин в блуде со священниками по ночам и в том, что они не покрывают свои лица. Эти высказывания демонстрируют глубокое отвращение к христианам и презрение к ним, как за абсурдность их доктрин, так и за аморальный образ жизни, который происходит от ложного откровения.

⁶⁰¹ Sea of Precious Virtues, p. 231. ⁶⁰² Sea of Precious Virtues, p. 231. ⁶⁰³ Ibid.

⁶⁰⁴ Ibid.