Таким образом, мы полагаем, что исполнение обязательства, заключающееся в

действиях должника по исполнению и действиях кредитора по принятию исполнения, представляет собой волеизъявление сторон, каждое из которых может рассматриваться как односторонняя сделка, но вместе они образуют своеобразную сделку по исполнению обязательства, прекращающую обязательственное правоотношение.

Исполнение как двусторонняя сделка

Можно ли положить в основание критики договорной природы исполнения обязательства тот факт, что каждая из сторон правоотношения действует во исполнение разных обязанностей?

Исполнение и его принятие взаимозависимы и в то же время взаимосвязаны. Без предложения нет принятия. По общему правилу без принятия предложение не достигает цели.

Почему же оферта и акцепт смогли соединиться в единый договор?

Применительно к исполнению обязательства столь же важным является принятие исполнения. При искусственном разделении этих двух юридических актов мы и в самом деле разошлись бы с самим назначением института удовлетворения по обязательствам. Если, например, юридический акт по получению предмета исполнения и права на него в силу того или иного изъяна является недействительным, но юридический акт по передаче исполнения предмета исполнения и права на него правовых изъянов не имеет, то должник лишится титула без приобретения его кредитором. Излишне обосновывать, что такая ситуация совершенно неприемлема для правильного регулирования отношений сторон по исполнению обязательств.

Если согласиться с тем, что любое исполнение обязательства, т.е. передача и принятие должного, является двусторонней сделкой, то следовало все же поставить

правопрекращающим (ремиссионной сделкой), имея в виду его главную цель –

прекращение обязательственного правоотношения сторон . Заключение такого договора влечет прекращение субъективного права кредитора требовать доставления оговоренного блага и прекращения обязанности должника к такому доставлению. Подобная ремиссионная сделка не влечет возникновения нового притязания и нового долга. Если исполнение предложено и принято кредитором, но оно является ненадлежащим, то и здесь наблюдается правопрекращающий эффект: либо обязательство прекращается полностью, но на его месте возникает новое (возмещение убытков, уплата неустойки) правоохранительное отношение, либо обязательство прекращается в части (при частичном исполнении). Возможно сочетание и одного, и другого последствия, смотря по тому, в чем заключалось ненадлежащее исполнение.

Концепция вещного договора

Исполнение по договору купли-продажи в немецком праве рассматривается как соглашение, как договор, но лишь отчасти. При этом такой договор рассматривается как абстрактная сделка. На основании такого договора к приобретателю переходит право собственности на вещь, однако, как указывают другие исследователи, требуется еще и передача вещи, либо ее конститут.

Проблемы, связанные с квалификацией исполнения как сделки

Восприятие сделочной теории исполнения влечет за собой необходимость разрешения целого ряда практических и теоретических проблем. Число последних столь значительно, что мы не имеем возможности охватить их все, поэтому затронем лишь часть из них.

Один из ключевых принципов гражданского права вообще и обязательственного в частности - принцип свободы договора. Однако стороны практически во всех случаях обязаны совершить сделку-исполнение. Исключение составят случаи, когда в силу закона или соглашения сторон соответствующая сторона имеет право отказаться от исполнения в одностороннем порядке. Изъятие столь значительного числа сделок из-под действия принципа свободы договора может вызывать теоретические сомнения в правильности квалификации исполнения как сделки (договора).

Коль скоро исполнение является сделкой, то, поскольку в законе не делается какихлибо исключений для таких сделок, на них могут быть распространены все нормы о недействительности сделок.

В соответствии с п. 1 ст. 181 ГК РФ иск о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлен в течение десяти лет со дня, когда началось ее исполнение. Однако сделка по исполнению обязательства сама по себе как будто не предполагает исполнения. Поэтому данное правило необходимо модифицировать для целей исчисления исковой давности ничтожности действий по исполнению.

Восприятие договорной теории исполнения также влечет за собой целый ряд практических и теоретических вопросов. Коль скоро исполнение - договор, то следует определить, какие нормы закона о договоре подлежат применению к этому, безусловно, весьма своеобразному договору.

Если предположить, что из договора-исполнения возникают права и обязанности, то возникает риск оказаться в замкнутом логическом круге: договор предполагает исполнение, исполнение также является договором, который предполагает исполнение, но и последний договор предполагает исполнение, которое также является договором, который также предполагает исполнение, и т.д. до бесконечности.

Квалификация исполнения обязательства в качестве договора может привести и к такой проблеме при неисполнении должником обязательства, как заявление иска о понуждении заключить договор.

Квалификация исполнения в качестве договора с необходимостью требует применения к нему общих положений гражданского законодательства о договоре (ст. 420 - 453 ГК РФ).

Однако ближайшее рассмотрение указанных норм показывает, что лишь немногие из них могут быть пригодны для регулирования договора-исполнения (ремиссионной сделки).

Смешанная (компромиссная) концепция

Наиболее распространенным здесь выступает мнение о том, что отдельные виды исполнения представляют собой сделку (одностороннюю или двустороннюю), а другие к сделкам относиться не могут.

Недостатком этой концепции, как уже отчасти отмечалось выше, выступает то обстоятельство, что она опирается на волевые действия двух сторон при исполнении обязательства, но отрицает наличие волеизъявления при исполнении обязательств, не связанных с передачей "имущественной ценности.

Получается, что при исполнении, например, обязательства по передаче вещи по договору купли-продажи стороны изъявляют волю на передачу и принятие исполнения, а при исполнении иного обязательства, например по оказанию услуги, их воля совершенно игнорируется.

Но едва ли мы будем отрицать, что труд является одной из важнейших основ имущественных ценностей в современном гражданском обороте. Результатом труда может и в большинстве случаев является определенная имущественная ценность. Процесс оказания услуг и есть результат реализации труда. То есть этот процесс можно представить как передачу имущественной ценности от его обладателя (того, кто трудится) другому субъекту.

Исполнение - двусторонняя сделка, не являющаяся договором

Приведенная трактовка исполнения как двусторонней сделки, не являющейся договором, с одной стороны, может вызывать ряд возражений.

1)Как в немецком, так и французском праве исполнение обязательства рассматривается в некоторых случаях как договор.

2)Приведенные аргументы, доказывающие отличия двусторонней распорядительной сделки от договора, как представляется, могут быть подвергнуты критике. указанию о том, что такая сделка в отличие от договора выступает как способ исполнения обязательства,

может быть противопоставлено мнение о том, что способом исполнения обязательства выступают и другие сделки. Например, исполнение предварительного договора, по существу, сводится к заключению сторонами обязательственного договора. Что касается бесповоротности, то данный признак требует раскрытия его содержания. В немецком праве вопрос об отмене вещного договора является спорным, однако многие склоняются к наличию такой возможности.

Концепция исполнения как двусторонней сделки, не являющейся при этом договором, весьма оригинальна, ибо российская классификация юридических фактов такой вид сделки отчетливо не выделяла.

Исполнение обязательства выражается в волеизъявлении должника и кредитора, имеющих одну цель - прекращение обязательства . Поэтому исполнение имеет все

черты двусторонней сделки . Российское гражданское законодательство и по большей части доктрина традиционно относят к договорам именно обязательственные договоры. Научные разработки и законодательство направлены именно на объяснение договора как обязательственной сделки. Нормы законодательства о договоре во многом не находят своего применения к исполнению, если считать его договором.

Различие обязательственно-правового договора и двусторонней сделки по исполнению (ремиссионной сделки) целесообразно провести по той причине, что исполнение как договор имеет качественно иное содержание, чем любое обязательство. Вставая на гносеологическую (познавательную) точку зрения, можно сказать, что исполнение представляет собой " голое волеизъявление " сторон. Содержательная часть исполнения определяется не действиями по исполнению, а условиями обязательства, например положениями договора. Этот вывод можно проиллюстрировать на основе подхода распознавания, если взять исследуемые явления (обязательственный договор и исполнение) в качестве объектов наблюдателя. Сторонний

наблюдатель распознает смысл договора, ознакомившись с его содержанием. Однако тот же сторонний наблюдатель с достоверностью не может распознать смысл действий по исполнению, сколь бы пристально он ни вглядывался в происходящее.

Даже в любом абстрактном договоре, например "обязуюсь уплатить столько-то", виден смысл: один субъект принял на себя обязательство уплатить другому. Цель здесь не видна, но смысл этого юридического акта понятен, распознаваем. Когда же один субъект делает что-то для другого (передает объект, выполняет работу, оказывает услугу), смысл этих действий в отрыве от обязательства, во исполнение которого действие совершается, часто совершенно затушевывается.

Изложенное позволяет предложить следующий подход теоретического построения модели исполнения обязательства: сделка по исполнению обязательств является