Феноменальный взлет популярности

Даты опросов	Рейтинг
18–19 сентября	7
25–26 сентября	10
2–3 октября	14
9–10 октября	18
16–17 октября	20
23–24 октября	26
30–31 октября	29
6–7 ноября	32

Взрывы в Москве и других российских городах вызвали бурю эмоций на массовом уровне, и произошло редчайшее в истории событие: десятки миллионов людей одновременно переживали одинаковые чувства. Об этом свидетельствовали не только социологические опросы, но и реальное поведение граждан, выходящих в страхе перед террористами по ночам из своих квартир дежурить около подъездов.

В. Путин, в соответствии со своей должностью, должен был публично реагировать на происходящее. И его реакция, моментально дошедшая до населения через телевидение, оказалась настолько адекватной массовым переживаниям, что между ним и рядовыми гражданами произошло нечто вроде "короткого замыкания".

Фактически в сентябре 1999 г. произошло уникальное событие – моментальный контакт политика с массовым сознанием. Был пробит барьер социального внимания, сформировалась призма позитивной оценки, зародилось и получило массовое распространение представление о В. Путине как о долгожданном политическом "герое".

Для понимания происшедшего надо учитывать сложившийся фон практически полного отчуждения населения от политической сцены. Но не только: дело в том, что последующие шаги В. Путина служили постоянным подтверждением первого положительного впечатления о нем.

Достаточно упомянуть проблему регулярности выплаты пенсий, которая после 1996 г. стала главной социальной проблемой и которая была решена В. Путиным уже осенью 1999 г.

Второй фактор – действия В. Путина в Чечне, оказавшиеся в "резонансе" с массовым запросом на проявление политической воли. За три года "свободной Ичкерии" Чечня превратилась в массовых представлениях в некую "черную зону беспредела", где процветала работорговля, действовали первобытные законы, сформировалась и выплеснулась в Дагестане агрессивная по отношению к России злобная сила. Горечь поражения России в первой войне и бессилие политиков превратили проблему Чечни в своего рода психологическую травму, загнанную в массовое подсознание, но не ставшую от этого менее болезненной. Публичное поведение В. Путина, связанное с Чечней, стало еще одним подтверждением того, что он переживает и чувствует проблему так же, как десятки миллионов людей, стало еще одним подтверждением того, что он "свой". Своими выступлениями и действиями В. Путин произвел своего рода психотерапевтический эффект снятия посттравматического синдрома Чечни.

Осенью 1999 г. сложилась новая массовая социальная рамка: "среди политиков есть один – не такой, как остальные, а такой, как мы". В. Путин на массовом уровне был распознан и идентифицирован. Эта идентификационная база сложилась в устойчивый социальный конструкт, который и сегодня столь же распространен и составляет стержень отношения к В. Путину "простых" людей.

Рост рейтинга В. Путина был настолько уникальным и неправдоподобным, что многие аналитики не только не поняли новой политической конфигурации, но и, говоря "не может быть", предпочитали прямо или косвенно намекать на ангажированность социологов. Это было проще всего, но это было заблуждением, которое помешало очень многим адекватно оценивать ситуацию и имело далеко идущие политические последствия.