Сочинения усамы и ибн джубайра — два источника, современных эпохе

Тем не менее сохранились два мусульманских сочинения той эпохи, которые проливают существенный свет на вопросы, обсуждаемые в этой главе. Первый — так называемые Мемуары Усамы, часто цитируемые исследователями. Они представляют собой ценнейший источник сведений о взглядах мусульман на крестоносцев. Усама ибн Мункиз, арабский эмир, происходивший из знатного рода, родился в 488/1095 г., в тот самый год, когда папа Урбан II произнес свою эпохальную речь, призывавшую верующих поднять крест и отправиться в Святую землю, дабы освободить ее из рук неверных. Умер Усама в 584/1188 г., вскоре после того как Саладин отвоевал Иерусалим для ислама⁴⁷³. Усама был знаком с франками с самого детства, проведенного в родном замке Шайзар на берегу Оронта в Северной Сирии. В

⁴⁷¹Cм. Ibn Muyassar, p. 70. Как отметил Бернард Льюис, тот факт, что это сочинение не сохранилось даже в виде цитат, сам по себе весьма симптоматичен и является показателем общего отсутствия интереса со стороны мусульман: В. Lewis, «The use by Muslim historians of non-Muslim sources», p. 182, n. 5; см. также В. Lewis, «The Muslim discovery of Europe», BSOAS, 20 (1957), p. 409-416.

⁴⁷²В. Z. Kedar, «The subjected Muslims of the Levant», in Muslims under Latin Rule, 1100-1300, ed. J. M. Powell, Princeton,

1990, p. 137; C. Cahen, La Syrie du Nord, Paris, 1940, pp. 41-42, 343-344; F. Rosenthal, Л History of Muslim Historiography,

Leiden, 1968, pp. 62, 466. Согласно ас-Сахави (ум. в 902/1497 г.) (I lan, пер. в кн.: Rosenthal, A History, р. 466), Хамдан б. 'Абд ар-Рахим ал-Халаби написал исторический труд под названием Ал-Kym, начинавшийся с 490/1096-1097 г. и «включавший в себя исторические события, описание эпохи и сирийский поход франков». Весьма вероятно, что это то же самое сочинение, что и книга, упомянутая Ибн Муйассаром.

⁴⁷³Ibn Khallikan, de Slane, vol. I, p.179; Ibn Taghribirdi, Nujum, vol. VI, p.107.

отрочестве он начал сражаться с крестоносцами и с той поры в течение всей своей богатой событиями жизни продолжал свое довольно близкое знакомство с ними как на войне, так и в мирное время. Благодаря своему высокому социальному положению, в периоды перемирий он был вхож в высшие слои франкского общества. Среди представителей франкского рыцарства у него были друзья, и его посылали с дипломатическими поручениями в королевство крестоносцев, в частности в Иерусалим, где он познакомился с королем и его придворными. Некоторые подробности жизни Усамы можно найти в биографии последнего, приведенной Ибн Халликаном (ум. в 681/ 1282 г.) в его знаменитом биографическом словаре. Ибн Халликан описывает Усаму как «одного из самых могущественных, образованных и отважных членов семьи Мун- кизидов, владетелей замка Шайзар».⁴⁷⁴

Усама лично был свидетелем многих битв и важных событий, и даже сам однажды был впутан в какие-то довольно темные политические интриги при фатимид- ском дворе в Каире. Позднее, в 570/1174 г., он присоединился ко двору Саладина, однако из-за ухудшения отношений с последним тоже был вынужден его покинуть и остаток своей жизни провел в уединении ⁴⁷⁵ . Помимо всего прочего у Усамы был дар выживания, а под конец своей жизни он оказался способен проанализировать ее бури и страсти и дать широкое описание той захватывающей эпохи, в которую ему довелось жить.

⁴⁷⁴Ibn Khallikan, de Slane, vol. I, p.177; о других событиях из жизни Усамы — см.: Ibn Zafir, p. 102-104. См. также: Ibn Muyassar, p. 94.

⁴⁷⁵Детальный рассказ об Усаме и его роде можно найти в Энциклопедии ислама: Encyclopaedia of Islam, second edition: Munkidh.

Размышляя, он написал в девяносто лет: «Слабость пригнула меня к земле, из-за старости одни части моего тела пронзают другие, так что я теперь едва узнаю себя»⁴⁷⁶. Тем не менее несмотря на эти жалобы, старость позволила Усаме поразмышлять об уроках, преподнесенных той жизнью, которая выпала ему на долю:

Я всегда был горящим факелом битвы; всякий раз, когда она угасала, Я зажигал ее вновь искрой, высеченной ударом меча о голову врага... Но ныне я стал подобен праздной деве, которая лежит На мягких подушках за ширмами и занавесями. И я ослабел, лежа неподвижно столь долгов

Эта «автобиография» Усамы б. Мункиза, «Книга обучения на примерах» (Китаб ал-и'тибар), уже много лет очаровывает ученых ⁴⁷⁷ . Как видно из заглавия, эта книга была призвана обучать на примере; ее главная идея состоит в том, что Бог своей абсолютной волей управляет судьбами людей, и никто не может этому противиться. Бог отпустил каждому свой жизненный срок, и ничто не может изменить Его приговор. Усама иллюстрирует эту вечную истину с помощью множества примеров, многие из которых почерпнуты из его долгой и бурной жизни. Его взгляд на вещи не является просто личной точкой зрения, но призван служить образцом, из которого может извлечь урок все общество.

Из необычной книги Усамы становится ясно, что наряду со стереотипными фразами, осуждающими франков, к присутствию которых в мусульманском мире он относился как к чужеродному и языческому, он также интересовался особенностями их характера, нравами и отношениями. Однако было бы опасно и чревато заблуждениями оценивать свидетельства этой книги буквально, по той форме, в которой они преподнесены. Она ни в коей мере не является автобиографией в западном смысле слова, так же как в ней далеко не всегда описываются реальные случаи, произошедшие с Усамой, его друзьями и знакомыми. Она принадлежит к тому жанру арабской литературы, который называется адаб и который призван развлекать, забавлять и доставлять удовольствие читателям, но при этом также и наставлять их. Литературные произведения этого рода не связаны такой условностью, как необходимость рассказывать «правду», они скорее стремятся пересказать хорошую историю, даже если при этом немного, или более чем немного, ее приукрасить. Так что, вероятно, справедливее было бы рассматривать многие из историй Усамы о франках как отражение стереотипов, показывающих с преувеличениями и часто с комическим оттенком поведение пришельцев, с которыми мусульманам неожиданно и против своей воли пришлось сблизиться и о которых они рассказывали невероятные истории и острые шутки. Ведь, в конце концов, во все времена обычной реакцией на нежеланную военную

⁴⁷⁶Usama, Hitti, p. 190-191.

⁴⁷⁷Книга переводилась Деренбургом (H. Derenbourg, Ousama Ibn Mounkidh, un emir syrien au premier siecle des Croisades, Paris, 1889), Хитти (Hitti, Memoirs of an Arab-Syrian Gentleman, Beirut, 1964), Микелем (A. Miquel, Des enseignements de la vie, Paris, 1983), Роггером (Rotter) и др. [Русский перевод: Усама Ибн Мункиз. Книга назидания. (Пер. М. А. Салье, под ред. И. Ю. Крачковского). Петроград — Москва, 1922. — Прим. науч. ред.]

оккупацию является развенчание образа завоевателей с помощью намеков на их неотесанность, недостаток культуры и воспитания.

Но несмотря на все эти оговорки, труд Усамы, при условии его осторожной интерпретации, остается богатейшим источником сведений об общественной и культурной жизни Сирии и Святой земли в XII в. Однако это сочинение чрезмерно и зачастую слишком упрощенно эксплуатировалось исследователями, как будто его всегда возможно понимать буквально и как будто в мусульманских источниках не содержится никакой другой информации.

Другой современный эпохе мусульманский источ- ник — описание путешествия Ибн Джубайра — содержит ценные наблюдения над жизнью Леванта во времена крестоносцев, хотя необходимо подчерк- нуть, что его автор является всего лишь отдельной личностью, рассказывающей о своих личных впечат- лениях, полученных в определенных областях Ле- ванта в строго определенный период времени. Ибн Джубайр прибыл из Испании, где привык к тесным контактам с христианами в мусульманском ал-Ан- далусе, и, вероятно, был способен воспринимать франкскую оккупацию Сирии и Палестины с боль- шей объективностью, чем те, кто непосредственно ей подвергся. В любом случае, в описание ситуации на Ближнем Востоке им был привнесен взгляд мусуль- манина, происходящего из другого региона мусуль- манского мира — региона, который, однако, испы- тывал сходную агрессию со стороны христианской Европы на своих северных границах. Подобно Усаме, Ибн Джубайр стремится развлекать и наставлять своих читателей, и поэтому к его свидетельствам также следует относиться с осторожностью. Возможно, его взгляды могли казаться некоторым из его более космополитичных современников решительно провинциальными. Традиционно совершение паломничества в Мекку (хаджж) давало возможность тем, кто отправлялся в путь из отдаленных частей мусульманского мира, увидеть различные страны и записать увиденное и пережитое во время путешествия. Ибн Джубайр вел дневник, и его свидетельства, полученные из первых рук и датируемые 80-ми годами XII в., представляют огромный интерес. Однако здесь должно прозвучать предостережение. Литература путешествий по своей природе не свободна от ошибок. Она может основываться на неточных или предвзятых сведениях, полученных у местных проводников, и

полагается на заметки, сделанные во время путешествия и часто дописанные позднее, по возвращении путешественника домой, так что здесь еще необхо- димо учесть несовершенство человеческой памяти. И, разумеется, не было никаких фотографических свидетельств, с помощью которых можно было бы задним числом проверить достоверность информации. Рассказ Ибн Джубайра отличается именно такими недостатками.

Свидетельства Усамы, будучи автобиографическими, также принадлежат к категории средневековой мусульманской литературы, которую можно подвергнуть подобным упрекам в ненадежности и неточности. Автобиография как литературный жанр в мусульманском мире осуждалась, поскольку находилась вне проверки, бывшей отличительной чертой трудов, писавшихся в различных областях религиозных наук. В классический период ислама, в период расцвета 'Аббасидского халифата (VIII—IX вв.), книги по законоведению, хадисам и даже истории традиционно подвергались сложной системе определения достоверности содержащихся в них сведений, и каждый пассаж, прежде чем быть включенным в сочинение, скрупулезно проверялся. Воспоминания отдельного человека должны были рассматриваться как литература анархичного и индивидуалистического типа, и поэтому они встречаются очень редко. Действительно, каким же образом можно проверить достоверность таких сведений? Однако несмотря на все эти оговорки, исследователи эпохи Крестовых походов должны использовать сочинения Ибн Джубайра и Усамы, поскольку они доносят до нас истинные голоса двух мусульман, живших непосредственно в период крестоносной оккупации. В этом качестве ими нельзя пренебречь.