Роль иерусалима в пропаганде антикрестовых походов

Сам момент, когда отвоевание Иерусалима стало одной из составных частей

• или даже центральным пунктом — стратегических планов мусульманских военных лидеров, с трудом поддается точному определению. Как уже упоминалось, если не считать инициативы Фатимидов сразу же после завоевания франками Иерусалима в 492/1099 г., утрата этого города не вызвала никаких дальнейших попыток к его освобождению со стороны мусульман. Напротив, реакция на это событие, судя по всему, была весьма незначительной вплоть до падения Эдессы в 539/1144 г. Победа, одержанная Зенги в Эдессе, стала своего рода поворотной точкой, моментом, после которого начался подъем боевого духа мусульман. Как мы уже видели, некоторые намеки на подобный эффект определенно присутствуют в панегирической поэзии в честь завоевания Эдессы.

Сиван утверждает, что образ Иерусалима как основного объекта джихад а

против франков начал вырисовываться в сознании мусульман в последние годы жизни Зенги. Однако стремление к отвоеванию Иерусалима существенно усилилось за время правления его сына Hyp ад-дина, когда Иерусалим стал основной темой программы по пропаганде джихад а, исходившей из различных городов Сирии, прежде всего — Дамаска.

264. Al-Muqaddasi, trans. Miquel, p. 145.

265. Ibid., p. 187.

266. Al-Wasiti, Fada'il al-bait al-muqaddas, ed. A. Hasson, Jerusalem, 1979.

И в самом деле, Иерусалим стал центральным элементом весьма продуманной идеологической кампании, сыгравшей на чувствах, вызванных утратой Священного города и захватом его крестоносцами. Скорбь по Иерусалиму в полной мере могла использоваться пропагандистами, которые постоянно говорили о том, какой страшной болью и унижением было видеть Иерусалим христианским городом, мечети и мусульманские гробницы которого были превращены в церкви и светские здания.

Представляется вполне вероятным, что в какой-то момент своего правления Hyp ад-дин устремил свои помыслы к Иерусалиму, хотя и не вполне ясно, когда именно это произошло. Череда военных побед, собственное благочестие и становящиеся все более близкими отношения с религиозными классами Сирии, которая была оплотом его могущества, — все это вместе взятое позволило Hyp ад-дину разработать крайне эффективную программу религиозной пропаганды. Особое значение придавалось в ней объединению мусульман и призыву к джихаду, а главной ее темой был священный статус Палестины и, в особенности, Иерусалима. Этот процесс прослеживается в арабских хрониках и отражен в религиозной поэзии того периода. Поэт Ибн Мунир призывает Hyp ад-дина сражаться против крестоносцев «до тех пор, пока ты не увидишь, как Иисус бежит из Иерусалима».²⁷³

264. Ибн ал-Кайсарани - цит. по: Sivan, L'Islam, p. 62.

Ибн ал-Кайсарани постоянно говорит об определяющей роли Иерусалима и, в частности, мечети ал-Акса, в планах Hyp ад-дина:

Пусть он, город Иерусалим, будет очищен пролитием крови. Решимость Hyp ад-дина сильна, как никогда, и сталь его копья направлена на [мечеть] ал-Акса.

Судя по всему, Иерусалим был в мыслях поэтов еще до того, как он завладел сердцем Hyp ад-дина.²⁷⁴

Арабский историк Абу Шама цитирует текст письма Hyp ад-дина халифу, в

котором Hyp ад-дин подчеркивает необходимость отвоевания Иерусалима и заявляет, что его главная цель — «изгнать поклоняющихся кресту из мечети ал-Акса».²⁷⁵

Все это создает впечатление, что благочестивые мусульманские хронисты уже после описываемых событий предприняли попытку изобразить Hyp ад-дина как безупречного воина джихада и суннитского лидера, а не как человека, который в свое время вел сложную военно-политическую игру в Сирии и победил в этой борьбе. И все же, как мы уже видели, в пользу

«мусульманской» трактовки образа Hyp ад-дина говорят свидетельства современных ему надписей на заложенных им архитектурных сооружениях и, в особенности, заказанная Hyp ад-дином кафедра (минбар) тонкой работы, которую он намеревался установить в мечети ал-Акса, когда завоюет Иеру- салим. Этой теме было посвящено немало научных трудов; базовые исследования, проведенные Максом ван Берхемом недавно были дополнены работами Ясира Таббаа и Сильвии Олд. Этот сюжет стоит рассмотреть более подробно.

Одна из надписей на минбаре гласит, что он был заказан Hyp ад-дином в 564/ 1168-1169 г. Сначала он стоял в Большой мечети в Алеппо и в конце концов, уже после смерти Hyp ад-дина, был перевезен в Иерусалим по указанию Саладина. Этот минбар оставался в мечети ал-Акса, пока не был уничтожен австралийским фанатиком в 1969 г. В контексте той ключевой роли, которую играл Иерусалим в противостоянии Крестовым походам, этот минбар занимает особое место.

Минбар Hyp ад-дина является красноречивым свидетельством ведения джихада, о чем говорит главная надпись. По словам Таббаа, это «самая подробная изо всех надписей Hyp ад-дина, провозглашающих победу ислама и поражение неверных». ²⁷⁶ Начало надписи, датируемой 564/1168-1169 г., гласит: «Ее сооружение было заказано рабом, который нуждается в Его милосердии, который благодарен за Его милость, воином джихада на Его пути, тем, кто защищает [границы] от врагов Его веры, справедливым царем, Hyp ад-дином, опорой ислама и мусульман, творящим правосудие для тех, кто

²⁷⁴См. также: Atabegs, p. 103, где Ибн ал-Асир цитирует торжествующие стихи Ибн ал- Кайсарани по случаю захвата Жослена Hyp ад-дином.

²⁷⁵Цит. по: Sivan, L'Islam, p. 63.

²⁷⁶Tabbaa, «Monuments with a message», in The Meeting of Two Worlds, ed. V. P. Goss, Kalamazoo, 1986, p. 233.

угнетен, перед лицом угнетателей, Абу-л-Касимом Махмудом б. Зенги б.

Ак-Сункуром, помощником Повелителя правоверных».²⁷⁷

Затем, похоже, в тексте этой надписи

содержится даже обращение к Богу с просьбой даровать ему милость лично завоевать Иерусалим: «Пусть Он дарует ему [Hyp ад- дину] завоевание, причем его собственными руками».²⁷⁸

Таббаа вполне обоснованно находит надпись на минбаре крайне необычной

• как своей длиною, так и

эмоциональными обращениями к Богу.²⁷⁹

Свидетельства, подтверждающие,

что минбар был заказан Hyp ад-дином для Иерусалима, несмотря на то что город все еще находился в руках франков, можно найти в сочинениях мусульманских хронистов. 'Имад ад-дин ал-Исфахани пишет, что после завоевания Иерусалима, когда Саладин захотел установить в мечети ал-Акса более роскошный минбар, он вспомнил, что таковой уже был заказан Hyp ад- дином более чем за двадцать лет до завоевания города. Тогда Саладин написал в Алеппо, чтобы минбар был привезен в Иерусалим и там установлен. 'Имад ад-дин, возможно, искажая историю в угоду своему господину Саладину, задним числом утверждает, что Hyp ад-дин знал о том, что Бог не дарует ему за- воевание Иерусалима. Тем не менее заявление о том, что минбар был сделан выдающимся мастером по имени ал-Ахарини, чье имя действительно присутствует в надписях

²⁷⁷RCEA, vol. IX, надпись no. 3281, p. 56-57; N. Elisse'eff, «La titulature de Nur al-Din d'apr'es ses inscriptions», BEO, 14 (1952-1954), p. 163.

²⁷⁸Tabbaa, Monuments, p. 233; М. van Berchem, Materiaux pour un corpus inscriptionum arabicarum, vol. II: Syrie du Sud, lerusalem [II: Haram] (Memoires publie's par les membres de 1'IFAO du Caire, XLIV/1-2), Cairo, 1925-1927, p. 401. ²⁷⁹Tabbaa, Monuments, p. 233.

на минбаре наряду с четырьмя другими подписями, в точности соответствует действительности. ²⁸⁰

В краткое изложение другой работы 'Имад ад-дина, Сана ал-барк аш-шами, хронист более позднего периода ал-Бундари включает несколько иной рассказ об этом минбаре: «Благодаря свету своей прозорливости справедливый эмир Hyp ад-дин Махмуд б. Зенги в свое время знал о том, что Иерусалим будет завоеван уже после него. Поэтому он заказал в Алеппо минбар для Иерусалима. Плотники, мастера и зодчие трудились над ним много лет и изготовили минбар, уникальный своей прочностью и убранством. Минбар остался стоять в мечети в Алеппо, пребывая там, подобно мечу, вложенному в ножны, до тех пор пока в наш век султан [Саладин] не приказал исполнить обет Нурида и минбар не был перевезен на свое место в Иерусалим».²⁸¹

Здесь 'Имад ад-дин снова заявляет о том, что Hyp ад-дин знал, что Иерусалим будет завоеван, но не в его время. Поразительно, что минбар здесь сравнивается с мечом в ножнах, который ждет, чтобы его обнажили как оружие религиозной пропаганды в месте своего конечного назначения — Иерусалиме.

Повествование Ибн ал-Асира об этом минбаре более прозаично. Он описывает изготовление и перевозку минбара следующим образом: «Он [Саладин] приказал, чтобы для него изготовили минбар. Тогда ему рассказали, что Hyp ад-дин Махмуд уже сделал один минбар в Алеппо. Он [Hyp ад-дин] приказал мастерам сделать все возможное, чтобы красиво отделать его и довести до совершенства, и он сказал: "Мы делаем его для того, чтобы он был установлен в Иерусалиме". Таким образом, плотники закончили его через несколько лет; в мусульманском мире никогда не создавалось ничего подобного.

Итак, он [Саладин] приказал, чтобы его привезли, и его доставили из Алеппо и установили в Иерусалиме. Между изготовлением минбара и его перевозкой [в Иерусалим] прошло более двадцати лет. Это было одним из благодеяний и добрых замыслов Hyp ад-дина, да будет милостив к нему Бог».²⁸²

Очевидно, у нас есть все основания предполагать, что незадолго до конца жизни все помыслы Hyp ад-дина сосредоточились на Иерусалиме и что заказанный им минбар был предназначен для того, чтобы увековечить в глазах потомков его роль в этом предприятии. В более широком смысле этот минбар можно рассматривать как предшественника гигантского монумента в виде скрещенных сабель, воздвигнутого Саддамом Хусейном в 1985 г. в честь своей грядущей победы в ирано-иракской войне, победы, которой он тоже так никогда и не увидел. Минбар мечети ал-Акса был осязаемым и долговечным символом мусульманского антикрестового похода; в сущности, это был

²⁸⁰М. van Berchem, Corpus inscriptionum arabicarum: Jerusalem Haram, Cairo, 1920-1927, vol. Ill, p. 398-400.

²⁸¹Sana, p. 314-315. Дата смерти ал-Бундари неизвестна. Он писал для аййубидского правителя ал-Му'аззама 'Исы в 1220-е гг.

²⁸²Ibn al-Athir, Kamil, vol. XI, p. 365.

пример симпатической магии. Надписи, которые Hyp ад-дин выбрал для своего минбара, включают упоминание Дня Воскресения (сура 16:92-5), выполнение священных обетов и аяты из суры «Свет». Возможно, как и на минбаре Hyp ад- дина в Джами' ан-Нури в Хаме (рис. 3.50 и 3.51), эта сура была выбрана с учетом игры слов, основанной на значении собственного имени Hyp ад-дина — «Свет веры».

Создается такое впечатление, по крайней мере при чтении некоторых источников, что

мусульманские хронисты скорее предпочли бы видеть освободителем

Иерусалима не Саладина, а Hyp ад-дина. Как писал Ибн ал-Джаузи (ум. в 597/1200 г.): «Он был преисполнен решимости завоевать Иерусалим, но судьба настигла его». ²⁸³ Действительно, вплоть до начала современного периода, скорее Hyp ад-дин, чем Саладин рассматривался мусульманскими авторами как образец муджахида, истинного воина джихада. Как мы увидим в главе 9, Саладин, как это ни парадоксально, приобрел популярность в мусульманском мире, во всяком случае первоначально, благодаря своей громкой славе в христианской Европе.

Абу Шама (ум. в 665/1258 г.) рассказывает, как минбар перевозили в Иерусалим, и уделяет особое внимание роли Hyp ад-дина в окончательном

²⁸³ Ibn al-Jawzi, vol. X, p. 249.

завоевании города и его клятве увидеть минбар доставленным на свое законное место: «Когда это произошло, благословение, которое он [Hyp ад-дин] получил от Бога, распространилось на ислам после него и было закреплено завоеваниями Саладина... Минбар простоял на своем месте в Большой мечети в Алеппо... до нынешнего дня, когда Саладин приказал исполнить обет Hyp ад-дина и перевезти минбар на то место в Иерусалиме, для которого он был предназначен».²⁸⁴

Ибн Джубайр видел этот минбар в 1182 г., когда был в Алеппо, и пишет о нем так: «Я никогда не видел ни в одной стране минбара, который был бы подобен этому своим видом и неповторимостью исполнения... Он возвышается над михрабом подобно гигантской короне и касается потолка».²⁸⁵

Еще одним любопытным свидетельством, подтверждающим интерес Hyp ад-дина к Иерусалиму, является надпись на мечети джами' ан-Нури в Мосуле. Это здание было заложено Hyp ад-дином, когда он овладел городом в 1171 г.²⁸⁶, иными словами, незадолго до своей смерти. Это говорит о том, что отвоевание Иерусалима по-пре- жнему занимало все его мысли и что даже до далекого Мосула он желал донести идею джихада, которую он столь успешно использовал в Сирии. Поврежденная надпись (рис. 3.53), ныне хранящаяся в музее в Багдаде, а раньше украшавшая мечеть джами ан-Нури²⁸⁷, включает в себя фрагмент из суры 2 «Корова». В данном контексте важнейшие слова из нее таковы: «Поверни же свое лицо в сторону Запретной мечети. И где бы вы ни были, обращайте свои лица в ее сторону».²⁸⁸

Hyp ад-дин не случайно выбрал эту надпись для основанной им мечети в Мосуле; это намек на Иерусалим, поскольку в предыдущих стихах Корана говорится о первой мусульманской кибле — Иерусалиме. Разумеется, североиракский город Мосул находился вдали от мест проведения военных

284. В письме, написанном в 565/1169-1170 г.

285. Ибн Джубайр — пит. по: Tabbaa, Monuments, p. 232.

286. Ibn al-Athir, Atabegs, RHC, vol. II, p. 278.

287. На фотографии этой надписи ясно видны слова: «Поверни свое лицо к Непоколебимому месту поклонения». Я глубоко благодарна д-ру Тарику ал-Джанаби за предоставление мне фотографии этой надписи.

288. Коран, 2:149.

операций Hyp ад-дина в Сирии; тем не менее он воспользовался возможностью «заработать еще несколько очков» в пропагандистской кампании вокруг Иерусалима — неизменной цели своих планов и устремлений.

По словам хрониста Абу Шамы, в 1173 г., за год до своей смерти, Hyp ад-дин заявил в письме к халифу о намерении завоевать Иерусалим. Поставленная им перед собой цель — «изгнать поклоняющихся кресту из мечети ал-Акса... завоевать Иерусалим... взять под контроль сирийское побережье».²⁸⁹

Такие свидетельства, как вышеупомянутый минбар и надпись из Мосула,

позволяют с гораздо большим доверием относиться к этому заявлению, которое на первый взгляд может показаться выдумкой, вызванной к жизни благочестием последующих поколений мусульманских историков.