2.2. Мифосемантика антропо- и культурогенеза

Ниже будет предложена модель реконструкции антропогенеза и культурогенеза с опорой на изложенную выше мифосемантическую концепцию культуры. При этом генезис древнейшего материального производства будет рассмотрен как генезис мифосемантического производства.

Опорой этой реконструкции будет анализ некоторых археологических парадоксов, свидетельствующих о несостоятельности традиционных теоретических схем интерпретации антропогенеза - схем, исходящих из представления о принципиальной утилитарности и прагматичности артефактов материальной культуры, созданных ранними представителями рода Homo.

Важнейший археологический парадокс древнейшего материального производства заключается в невероятной избыточности этого производства по отношению к любым практическим потребностям: археологи обнаруживают гигантские залежи искусственно обработанных камней, многократно превышающие по своему объему любые мыслимые потребности и не имеющие следов практического использования. И уже один только этот факт ставит под сомнение традиционную уверенность в том, что это - орудия труда. Но если не орудия труда, то что же? Мифосемантический подход позволяет выдвинуть предположение, что все те искусственно обработанные камни, которые археологическое сознание по инерции называет орудиями труда, вовсе не являются утилитарными орудиями труда по своему исходному предназначению. Это - «предметы мифа» или «предметы культуры», вовсе не несущие в себе в свернутом виде сознательно заложенной в них утилитарности, хотя культурная утилитарность и становится в конце концов одним из аспектов бытия этих предметов.

Психологические границы орудийной деятельности

Традиционное представление об орудийно-утилитарной сущности древнейшего каменного производства вызывает ряд серьезных вопросов. И прежде всего это касается феномена так называемой «галечной культуры» - древнейшей из известных каменных культур, созданной представителями вида Homo habilis более двух с половиной миллионов лет назад. Именно в этой точке археологи обнаруживают начальную точку антропогенеза, поворотный пункт от мира животных к миру человека, и оттого интерпретация этой древнейшей из известных археологических культур имеет решающее значение для понимания сущности того феномена, который представляет из себя человек.

Первый парадокс вида Homo habilis связан с тем, что создатель древнейшей культуры и, следовательно, родоначальник человечества по своим ключевым с точки зрения классической антропологии морфологическим особенностям (уровень развития мозга, руки, прямохождения) является... типичной австралопитековой обезьяной, т.е. вообще не может быть по большому счету отнесен к роду Homo. И только безусловное наличие феномена материальной культуры заставляет археологов относить это существо не к роду австралопитековых обезьян, а к человеческому роду. А из этого с очевидностью следует вывод, что момент начала культурогенеза вовсе не был связан с возникновением каких-то особых антропометрических предпосылок.

Сказанное, в свою очередь, означает, что созданное «хабилисом» материальное производство не было связано с решением сколько-нибудь сложных интеллектуальных и практических задач, превышающих возможности высших обезьян. Но тем самым обнаруживает свою несостоятельность традиционная концепция орудийной природы предметов, составляющих галечную культуру. Ведь создание любого, даже самого элементарного орудия труда предполагает наличие у его создателя целенаправленной деятельности со сложным сознательным опосредованием этой деятельности. А это та деятельность, которая, как показывают многочисленные исследования, заведомо недоступна существам с интеллектом обезьяны, и уже в самых простых своих формах требует некоторого культурного (и, в частности, утилитарно-целевого) опосредования. Потому-то создание орудий труда представляет собой непреодолимый барьер в обучении любых приматов, являясь сверхсложной в чисто психологическом отношении деятельностью.

Резонно предположить, что любые формы утилитарно-целевого материального производства могут возникать лишь на позднейших ступенях антропогенеза, когда под воздействием созданного «хабилисом» нового эволюционного фактора (фактора культуры) происходит эволюционная трансформация биологического субстрата Homo в сторону существенного увеличения объема мозга и появления морфофизиологических основ собственно человеческого интеллекта. Но о такой морфофизиологической трансформации можно было бы говорить только с появлением вида Homo erectus (около миллиона лет назад). Однако до того, как это произошло, культура материального производства - в форме «галечной культуры» - существовала не менее полутора миллионов лет, и была эта культура создана существами с обезьяньим интеллектом. Чем же в таком случае являлась эта культура (а то, что она была, и была создана именно «хабилисами» - несомненно), если она не могла являться утилитарно-прагматической культурой каменных орудий? Для ответа на этот вопрос требуется более внимательный взгляд на саму «галечную культуру».