Без слов

Даже читая детское стихотворение, педагог класса крайне осторожен в том, чтобы, не дай Бог, не навязать детям каких-то своих собственных слов и мыслей. Он выступает в роли чтеца-декламатора, но никогда не позволяет никакой поэтической отсебятины, или каких-то развернутых комментариев.

Он, разумеется, выражает свою эмоциональную оценку. Он может подпрыгнуть от радости, счастливо засмеяться, он может, не сдержавшись, воскликнуть: "ты - гений!", или поставить пятерку с восемьюдесятью плюсами (впрочем, последнее уже давно ушло из жизни класса, поскольку дети стали взрослее и оценивают свои тексты уже не количеством плюсов), но... Он никогда не будет разъяснять свою оценку. И причина столь настойчивого самоустранения предельно проста: опасение навязать детям свои слова и образы. Опасение того, что в классе возникнет эффект одинаковости, эффект коллективного следования за учителем.⁵⁸ Поэтому практически в течение всего первого класса у педагогов – своеобразное «табу» на собственные поэтические образы и метафоры, предваряющие письменную речь ребенка.⁵⁹

Между прочим, дети, порою поднимают бунт на корабле: "Александр Михайлович! Почему это мы все время пишем и пишем для Вас, а Вы для нас ничего не пишете?", но педагог с благородным негодованием отвергает их требования: "Потому что я - учитель, а вы - ученики".⁶⁰

Дело в том, что, когда дети друг друга слышат в читаемых педагогом вслух текстах, то, как бы высоко ни оценивался тот или иной текст педагогом, ни один другой ребенок не будет этому тексту слепо следовать в своей собственной поэтической деятельности. Ведь автор хвалимого текста - всего лишь соученик по классу!⁶¹ Что и дает основание для новой и новой поэтической дерзости. И, возможно, это одна из причин того, , что каждый день в классе продолжается непрекращающийся фейерверк образов – образов, не повторяющих друг друга, а, скорее, дерзко друг с другом спорящих.

И в этом фейерверке я слышу подлинный диалог - диалог независимых друг от друга, самостоятельных и автономных образных миров. Что и является, на мой взгляд, одной из причин того, почему текстовое творчество моих детей не только не иссякает, а становится месяц за месяцем все мощней. Они пишут много и разнообразно именно потому, что, с одной стороны, находятся по отношению друг к другу в непрерывном поэтическом диалоге, а, с другой, на них не давят, их не сковывают никакие образцы для подражания.

Искусство тормозить

Но если "высокие" тексты наших детей берутся не из "высоких" слов учителя, то откуда же в таком случае они берутся? Постараюсь самым беглым и схематичным образом описать феномен текстопорождения в нашем экспериментальном классе.

Главное технологическое звено в нашем эксперименте – это искусственное торможение устной речи ребенка. Это значит, что на первом этапе задача учителя – просто стать зеркалом устной детской речи. Но - тормозящим зеркалом. Зеркалом, в котором ребенок и слышит, и видит свою фразу. Точь-в-точь, как она была произнесена, но... как бы в замедленном выражении.

Здесь ключевые слова "точь-в-точь" и "в замедленном".

Мы полагаем, навязываемые ребенку слова - это, на мой взгляд, главная ошибка, которую допускают наши учителя начальной школы в отношении только что пришедшего в школу первоклассника. Эти учителя искренне видят свою задачу в том, чтобы поведать детям о чем-то, рассказать о чем-то важном, интересном или прекрасном. Я проводил свои авторские педагогические тренинги и семинары с многими и многими сотнями учителей и студентов, и всякий раз во взглядах учителей доминировало это вполне романтическое представление о сущности педагогического труда: "Я захожу в класс, где меня ждут тридцать пар широко распахнутых глаз... И всякий раз я должна им рассказать что-то такое, чтобы не обмануть их ожиданий!".

Учитель вещающий - это то, что может оказаться полезно потом, но крайне опасно в самом начале. И я сегодня уверен в том, что, чем меньше сумеет сказать или рассказать учитель детям на самом начальном этапе обучения - тем более высокие результаты он получит.⁶² Причем это относится и к языку и к математике. Учитель должен быть не вещателем, а провокатором - изобретателем технологически эффективных учебных задач. И тогда педагогический успех обеспечен с любыми, даже самыми трудными детьми.

Ну, а теперь опишу процесс искусственного торможения детской речи поэтапно.

Первое, чего должен добиться учитель – это спровоцировать ребенка на высказывание. А затем это высказывание - слово в слово! - воспроизвести в своей устной речи и в письменной записи на доске. И, кажется, это самый простой элемент в данной технологии. Дети, которые пришли в первый класс, как правило, высказываются легко и с большой охотой. Хотя, впрочем, были в нашем классе дети - Максим Сгибнев, Женя Соколова, - чью речевую активность, казалось, было невозможно пробудить никакими способами. Они смотрели на все, происходящее вокруг них, испуганными и тоскливыми глазами, и порою у меня возникало нехорошее чувство: а правда ли, что они вообще умеют говорить? Тем не менее, настал момент, когда и эти дети оттаяли, и у них начали появляться слова, которые я мог записать...

Второй этап. Если речевая активность ребенка разбужена, задача состоит в том, чтобы научить ребенка делать свой речевой акт замедленным. Технологически последнее крайне просто. Только ребенок успевает выпалить первые пять-шесть слов, как учитель останавливает поток его речи и… просит сделать паузу: "Погоди, я не успеваю записывать!". И, продолжая писать, четко и внятно повторяет каждое слово из только что произнесенных ребенком - так, чтобы тот отчетливо видел соотнесенность каждого его слова с очередным фрагментом письменного текста. И только после того, как оказывается записан первый фрагмент текста, ребенку разрешается продолжать.

Естественно, что на первых порах часто случается так, что за время первой письменной паузы ребенок попросту забывает, что он хотел сказать. Ведь он пока еще не умеет удерживать в сознании формальный порядок слов, столь необходимый для возникновения феномена письма. Однако, если каждодневно поддерживать мотивацию на такого рода деятельность, очень скоро способность к торможению собственной речи формируется у всякого без исключения ребенка.