План завоевания советских территорий

В июле 1931 г. в японской прессе было опубликовано выступление генерала Койсо на заседании кабинета министров, в котором говорилось, что "выполнение пятилетки создает серьезную угрозу Японии... Ввиду этого монголо-маньчжурская проблема требует быстрого и действенного разрешения". Перед этим японский посол в Москве Хирота рекомендовал начальнику генерального штаба проводить "решительную политику против Советской России и быть готовыми в любую минуту начать войну с целью захвата Восточной Сибири". 29 марта 1931 г. военный атташе японского посольства в Москве подполковник Касахара писал в генеральный штаб, что "Япония должна продвинуться по крайней мере до озера Байкал, рассматривать дальневосточные провинции, которые она захватит, как часть собственной империи и создать там военные поселения на долгие годы".

Составленный в конце 20-х годов генеральным штабом армии план войны против СССР "Оцу" предусматривал нанесение ударов по советскому Дальнему Востоку с моря и с территории Северной Кореи. После его тщательного изучения в Токио пришли к выводу, что до нападения на СССР необходимо укрепиться в Маньчжурии, чтобы использовать ее территорию и ресурсы для развертывания наступательных операций на советский Дальний Восток и Сибирь с нескольких направлений. Японские стратеги считали, что для успеха военных действий против СССР необходимо в самом начале войны перерезать в районе Байкала Транссибирскую железнодорожную магистраль. Осуществить это можно было только с территории Маньчжурии. Направленный в марте 1931 г. в Северо-Восточный Китай и Корею полковник Судзуки докладывал в генштаб о трудностях ведения военных действий против СССР в случае высадки главных сил армии на побережье восточнее Владивостока. Не могли не учитывать японские стратеги и того, что выступление против СССР лишь своими силами, без активной поддержки других капиталистических государств было весьма рискованным...

Кошкин А.А. Крах стратегии "спелой хурмы": Военная политика Японии в отношении СССР, 1931 — 1945 гг. — М.: Мысль, 1989. — С. 18.

XVII съезд кпсс об отношениях с японией

(Извлечение)

Отказ Японии от подписания пакта о ненападении… лишний раз подчеркивает, что в области наших отношений не всё обстоит благополучно… Одна часть военных людей в Японии открыто проповедует в печати необходимость войны с СССР и захвата Приморья при явном одобрении другой части военных, а правительство Японии вместо того, чтобы призвать к порядку поджигателей войны, делает вид, что его это не касается.

XVII съезд Всесоюзной коммунистической партии (б). Стенографический отчет. — М., 1934. — С. 14.

Из беседы и.В. Сталина с рой говардом8

1 марта 1936 г.

(Извлечение)

Говард: Какова будет позиция Советского Союза в случае, если Япония решится на серьезное нападение против Монгольской Народной Республики?

Сталин: В случае, если Япония решится напасть на Монгольскую Народную Республику, покушаясь на ее независимость, нам придется помочь Монгольской Народной Республике. Заместитель Литвинова Стомоняков уже заявил недавно об этом японскому послу в Москве, указав на неизменно дружественные отношения, которые СССР поддерживает с МНР с 1921 года. Мы поможем МНР так же, как мы помогли ей в 1921 году.

Говард: Приведет ли, таким образом, японская попытка захватить Улан-Батор к позитивной акции СССР?

Сталин: Да, приведет.

Говард: Развили ли японцы за последние несколько дней какую-либо такую активность в районе границы МНР, которая (активность) была бы сочтена в СССР как агрессивная?

Сталин: Японцы, кажется, продолжают накапливать войска у границ МНР, но каких-либо новых попыток к пограничным столкновениям пока не замечается.

Говард: Если вспыхнет война, то в какой части света она может разразиться раньше? Где грозовые тучи войны больше всего сгустились — на Востоке или на Западе?

Сталин: Имеются, по-моему, два очага военной опасности. Первый очаг находится на Дальнем Востоке, в зоне Японии. Я имею в виду неоднократные заявления японских военных с угрозами по адресу других государств. Второй очаг находится в зоне Германии. Трудно сказать, какой очаг является наиболее угрожающим, но оба они существуют и действуют. По сравнению с этими двумя основными очагами военной опасности итало-абиссинская война является эпизодом. Пока наибольшую активность проявляет дальневосточный очаг опасности. Возможно, однако, что центр этой опасности переместился в Европу. Об этом говорит хотя бы недавнее интервью г. Гитлера, данное им одной французской газете. В этом интервью Гитлер как будто пытается говорить миролюбивые вещи, но это свое "миролюбие" он так густо пересыпает угрозами по отношению к Франции и Советскому Союзу, что от "миролюбия" ничего не остается. Как видите, даже тогда, когда г. Гитлер хочет говорить о мире, он не может обойтись без угроз. Это симптом.

Системная история. — Т. 2. — С. 148—150.