Глава III. Урегулирование конфликтов

Раздел 4. Система возмездия и уголовная система

177

брата или отца покойного, чтобы принести им в семью нового мужчину, рождение которого обеспечивает замену ушедшего. Сво­боду эта девушка может обрести лишь тогда, когда рожденный ею ребенок достигнет определенного возраста, т. е. когда он будет способен носить оружие. В том случае, если мести не удается избежать ни с помощью арбитража, ни с помощью выплат соот­ветствующих компенсаций, она протекает в соответствии с точно определенными правилами. С одной стороны, необходимо соблю­дение определенного паритета между мстящим и лицом, которое является объектом мести: кровь свободного человека не может быть отмщена кровью раба, совершившего убийство, а только лишь кровью хозяина этого раба. С другой стороны, чем ближе степень родства между противоборствующими сторонами, тем меньше кол­лективная ответственность, и наоборот: представитель жертвы по крови не может казнить своего близкого родственника по мужской линии, виновного в убийстве другого родственника по мужской линии (в одной из доисламских поэм говорится: «Это мои родст­венники убили моего брата Омайана, и если я пущу свою стрелу, она попадет в меня»). Более того, сила мести должна определять­ся степенью родства близких убийцы¹.

Месть, принимающая чрезмерные формы. Как гласит абхаз­ская пословица, «кровь не старится», и у абхазцев месть переда­ется из поколения в поколение. Это общество с крайними прояв­лениями насилия, причем до такой степени, что месть перераста­ет в вендетту, а система мщения перерастает в бесконечные кон­фликты. Даже незначительные преступления могут вести к убий­ствам, которые, в свою очередь, порождают целую серию ответ­ных убийств. Соглашение между враждующими группами бывает редко, ибо оно рассматривается как недостойный способ решения конфликта. Ведь абхазцы говорят: «Мы не торгуем кровью наших братьев».

Есть и другие общества, которые также предпочитают на­сильственное решение конфликтов. Так, в племенах муссей (Чад и Камерун) могильный холм окружается стволами деревьев, а их число равно числу убитых покойным людей и животных; если мужчина не совершил никаких подвигов, то его хоронят там же, где хоронят женщин и детей. У осетин на Кавказе убийство могло быть условием женитьбы. Обычно тесть задает своему будущему

¹ См. описание Ж. Шелхода «Равновесие и паритетность в кровной мести у иорданских бедуинов» в работе La Vengeance. Т. 1. Р. 130—131. Казбекские и эльбрусские кавказцы стараются ограничивать месть: пер­вое убийство всегда считается невольным; род убийцы, применяя целый ряд обрядов, старается погасить гнев рода жертвы, и по истечении года обязательно должна иметь место процедура примирения (см.: Charachid-ze G. Types de vendetta au Caucase // La Vengeance. T. 1. P. 83—105).

зятю ритуальный вопрос: «Кого ты убил, чтобы претендовать на руку моей дочери?»

Приведенные примеры показывают, что месть таит в себе много опасности: если ей отдается явное предпочтение, то она может привести к чрезмерным последствиям, что таит уже угро­зу для всего общества в целом. Однако при нормальном течении дел месть должна заканчиваться мирным исходом.

Последствия мести. Обмен, на котором строится месть, может потерпеть неудачу. В этом случае месть ведет к совсем другим последствиям: она заканчивается разгулом насилия, что вместо защиты противоборствующих групп ставит их в опасное положе­ние. И этому могут способствовать многие обстоятельства. Неко­торые при обмене актами возмездия придают большое значение разногласиям, существующим между сторонами, другим же ка­жется, что примененные против них меры выходят за рамки до­пустимого, отсюда и более сильная ответная реакция. Первона­чальный агрессор может отказаться признать в акте насилия, ко­торому он подвергался, следствие его собственного ранее совер­шенного акта. В других же случаях, которые довольно часто име­ют место в средиземноморском бассейне (например на Корсике), азарт берет верх над обменом и выливается в чрезмерное разжи­гание чувства чести, и месть из простой перерастает в кровную (или в вендетту). Она передается от поколения к поколению даже тогда, когда участники уже забыли начальную причину возникше­го спора; становится уже невозможно отличить месть от войны.

Есть и другие факторы, которые могут нарушить равновесие системы. Первый фактор зависит от относительного паритета, ко­торый должен существовать между противоборствующими груп­пами. Механизм обмена, на котором строится месть, предполагает, что обе стороны должны иметь взаимный интерес. Когда же одна из групп значительно крупнее другой, то месть быстро перерас­тает в уничтожение меньшей группы ее более крупным соперни­ком: отсутствие взаимности подчеркивает разделение обществ на тех, кто господствует, и тех, над кем господствуют. Второй фактор может быть результатом влияния другой культуры. Когда разру­шаются структуры общества из-за имеющих место очень быстрых изменений, происходящих в нем, или из-за территориальных пе­ремещений, навязанных извне какой-либо государственной вла­стью, то часто мы имеем дело с разгулом насилия (в качестве примера можно привести племена индейцев кайнганг из Брази­лии, племена иксов из Центральной Африки, недавно изученные Турнбуллом), которое усугубляет социальное разложение.

Однако все эти примеры относятся больше к патологическим проявлениям системы возмездия и не дают четкого представления о нормальном функционировании этой системы. В принципе месть

178