Глава II. Эволюция проблематики юридической антропологии

не сводится к одним лишь конфликтным процессам. Следует заме­тить, что правопослушание представляет собой самую распро­страненную форму соблюдения права: в отличие от утверждений Малиновского, человек не всегда сознает, что при защите своих интересов он применяет какую-либо стратегию. Он подчиняется правилу, либо потому что опыт его жизни или образование сде­лали это правило частью его внутренней сущности, либо потому что он опасается санкции за его неисполнение, либо потому что он считает это правило разумным.

Резюмируя, скажем: правовое существование человека может протекать и вне конфликтов.

Вслед за Ж.-Л. Комаровым и С. Робертсом («Нормы и про­цесс», 1981 г.), которые основывают свой анализ на изучении об­щества тсвана, мы убеждены, что в наше время необходимо вместо противопоставления нормативного анализа процессуальному ис­пользовать подход, который учитывает оба описанных выше под­хода. Этот подход должен быть синтетическим. Изучение норм небесполезно: надо исследовать не только их содержание, но и то, как каждая из сторон спора воспринимает и толкует их в ходе конфликта, а также после вынесения решения по его разрешению. Нормы-правила представляют собой не только обрамление права, но и его суть. Необходимо также исследовать причины, по кото­рым применяются, игнорируются или нарушаются те или иные нормы, а стадии развития конфликта могут быть хорошим допол­нительным подспорьем для наблюдения.

Благодаря процессуальному анализу мы, таким образом, кон­статировали, что юридическая антропология перенесла свое вни­мание на конкретный анализ правовых явлений и правового по­ведения. Продолжая идти в этом направлении, мы обнаружим, что за одним правом — обобщенно говоря, за государственным правом — могут скрываться другие формы права; появилось даже целое направление исследований, имеющих своим предметом наложение одних форм права на другие и подводящих под эти исследования теоретическую основу так называемого правового плюрализма.

Выводы. Какие выводы можно сделать, ознакомившись с че­редой этих теоретических концепций? На наш взгляд, их может быть четыре.

1. Прежде всего, направления юридической антропологии тесно связаны с социальной и культурной антропологией: с не­которым опозданием она следовала за основными теориями, имев­шими хождение в то или иное время, такими как эволюцио­низм, функционализм (на долю структурализма выпало меньше успеха, возможно, потому, что К. Леви-Строс никогда не изучал специально правовые явления, за исключением отношений род-

49

Раздел 2. Теоретические основания юридической антропологии

ства и их связи с правом). Она несет на себе печать плюрализ­ма, по преимуществу социологического происхождения. Можно лишь удивляться тому, какое слабое влияние оказали на нее чисто правовые теории. Хотя, возможно, вряд ли стоит ожидать чего-то другого. Ибо, с одной стороны, инструментарий тради­ционной юридической науки трудно применим в плане меж­культурных исследований по причине его явной этноцентрист­ской окраски; с другой стороны, юридическая антропология не вызвала до сих пор подобающего интереса крупных авторов из области классических юридических дисциплин (Ж. Карбонье являет собой исключение, подтверждающее правило), которые не обогатили эту дисциплину своим теоретическим вкладом. Почти полное отсутствие этой дисциплины в правовых образо­вательных циклах прошлого и настоящего лишь усугубило эту ориентацию.

2. С другой стороны, перечисление основных теоретических ориентации может смутить юриста-традиционалиста, привыкше­ го к меньшей подвижности. Это, однако, довольно распространен­ ное явление в развитии наук, особенно в так называемых «крити­ ческих» дисциплинах: гораздо легче описывать мир, чем объяс­ нять его. В зависимости от эпохи изменяется и наша манера зада­ вать вопросы, она определяется изменением наших собственных потребностей и приводит, таким образом, к разным ответам: на­ блюдатель оказывает влияние на исследуемый объект. Нельзя никогда забывать, что никакая теория не выражает реальности мира во всей полноте, она выступает лишь посредником между миром и разумом.

3. До сегодняшнего дня юридическая антропология не могла дать ясный ответ на основной вопрос о единстве или множест­ венности человеческих общностей. Попытки эволюционистов дать обобщающую историческую однолинейную реконструкцию потер­ пели провал. Сейчас же настойчивое подчеркивание плюрали- стичности приводит к обратному — отдаляет нас от представле­ ния об универсальности мира. Тем не менее возвращение антро­ пологов на западную почву преподносит нам немало сюрпризов в том смысле, что первые полученные результаты показывают: традиционные и современные общества менее отдалены друг от друга, чем мы думали.

4. Наконец, те, кто получил образование в традициях пози­ тивного права, подумают, вероятно, что все предшествующее раз­ витие права несет на себе печать спекулятивного подхода и ли­ шено юридической строгости. На это легко ответить тем, что «юри­ дическая строгость», на которую нередко ссылаются, есть иллю­ зорная строгость. Традиционные концепции права являются для правовой науки тем же, чем традиционная геометрия является для пространственной геометрии: они заставляют верить в то, что

50