64 История финансовых пирамид и денежных маний

на что регент легко согласился. Последний был немало взвол- нован тем несчастливым оборотом, который приняли дела, но его вера в правильность и эффективность финансовой си- стемы Ло осталась непоколебимой. Он видел только свои соб- ственные ошибки и на протяжении немногих оставшихся ему лет жизни постоянно искал возможность вновь учредить эту систему на более безопасной основе. По воспоминаниям со- временников, Ло во время своей последней беседы с принцем сказал: «Я признаю, что совершил много ошибок, я совершил их, потому что я человек, а людям свойственно ошибаться; но я заявляю вам со всей серьезностью, что ни одна из них не была продиктована безнравственными или бесчестными мо- тивами и что ничего подобного нельзя обнаружить ни в од- ном моем деянии».

Через два или три дня после его отъезда регент поспал ему весьма любезное письмо, в котором разрешал покинуть ко- ролевство в любое удобное для него время и сообщал, что ве- лел подготовить ему паспорта. Кроме того, он предлагал любую сумму денег, какую бы тот ни пожелал. Ло почтитель- но отказался от денег и отбыл в Брюссель на дилижансе, при- надлежавшем мадам де При, любовнице герцога Бурбонского, под охраной шести конных гвардейцев. Оттуда он проследо- вал в Венецию, где прожил несколько месяцев, являясь объек- том величайшего любопытства горожан, считавших его владельцем несметного богатства. Однако ни одно мнение не могло быть более ошибочным. С благородством большим, чем можно было ожидать от человека, который большую часть своей жизни был явным авантюристом, он отказался от соб- ственного обогащения за счет разоренной нации. В разгаре массовой неистовой охоты за Миссисипскими акциями он ни на секунду не сомневался в конечном успехе своих проектов, призванных превратить Францию в богатейшую и влиятель- нейшую страну Европы. Все свои доходы он вложил в покуп- ку земельной собственности во Франции, что является надежным доказательством его веры в незыблемость собствен- ных предприятий. Он не запасся столовым серебром или юве- лирными изделиями и не перевел, в отличие от бесчестных маклеров, никаких денег за границу. Все его состояние, кроме

МИССИСИПСКИЙ ПЛАН 65

одного алмаза, стоимостью порядка пяти-шести тысяч фун- тов стерлингов, было вложено во французские земельные уго- дья; и когда он покинул эту страну, то сделал это почти нищим. Один этот факт должен был спасти память о нем от обвине- ний в мошенничестве, столь часто и столь несправедливо выд- вигаемых против него.

Как только стало известно об его отъезде, все его помес- тья и ценная библиотека были конфискованы. Среди про- чего он потерял право на ежегодную ренту на имя жены и детей в размере 200 000 ливров (8000 фунтов стерлингов), купленную им за пять миллионов ливров, несмотря на то, что соответствующий специальный указ, изданный в дни его процветания, ясно гласил, что она не подлежит конфиска- ции ни по какой причине. Люди были очень недовольны тем, что Ло позволили сбежать. Народ и парламент предпочли бы видеть его повешенным. Те немногие, кто не пострадал от коммерческой революции, радовались тому, что шарлатан покинул страну; но все те (а таких было большинство), чьи богатства были в эту революцию вовлечены, сожалели, что его личная причастность к постигшей страну беде и к при- чинам, по которым это случилось, не получила более при- личествующего ей воздаяния.

На заседании Совета по финансам и Генерального совета регентства на стол легли документы, из которых явствовало, что всего в обращении находится банкнот на сумму в два мил- лиарда семьсот миллионов ливров. От регента потребовали объяснений, как могло появиться расхождение между суммой, на которую они были напечатаны, и суммой, отраженной в ука- зе, санкционировавшем их выпуск. Он мог бы, ничем не рис- куя, взять всю вину на себя, но он предпочел разделить ее с отсутствующим лицом, для чего заявил, что Ло, уполномочен- ный им лично, в разное время организовал выпуск банкнот на сумму в один миллиард двести миллионов ливров, и что он (ре- гент), понимая необратимость сделанного, прикрыл Ло, под- писав задним числом указы совета, санкционирующие этот прирост. Он выглядел бы более достойно, если бы сказал в сво- ей речи всю правду и признал, что главным образом его соб- ственные несдержанность и нетерпение заставили Ло