298 Алхимики и предсказатели

на ее рассмотрение ясный и полный отчет о перипетиях своей судьбы. Далее он рассказал романтичную и неправдоподобную историю, которая никого не обманула. Он сказал, что не знает ни места своего рождения, ни имен своих родителей, а раннее детство провел в Медине, в Аравии, и воспитывался под име- нем Ахарат. Он жил во дворце великого муфтия, имея трех слуг и наставника по имени Алтотас. Сей Алтотас не чаял в нем души и рассказал ему, что его мать и отец, которые были христиана- ми и дворянами, умерли, когда ему было три месяца, оставив его на попечение муфтия. Он так никогда и не узнал их имена, ибо каждый раз, когда он задавал Алтотасу этот вопрос, тот отвечал, что ему опасно об этом знать. Несколько неосторож- ных фраз, оброненных наставником, дали ему повод считать их мальтийцами. В возрасте двенадцати лет он впервые отпра- вился в путешествие и начал изучать разные восточные языки. Три года он прожил в Мекке, где халиф (верховный правитель) относился к нему с такой добротой и разговаривал с ним так нежно и тепло, что он порой думал, что этот человек - его отец. Он расстался с этим добрым человеком со слезами на глазах и никогда его больше не видел, но даже в этот момент он убеж- ден, что всеми своими достижениями обязан его заботам. Ког- да бы и в какой бы город он ни приезжал, будь то в Европе или Азии, везде на его имя был открыт счет у крупнейших банки- ров или купцов. Стоило ему представиться, и они могли вы- дать ему тысячи и сотни тысяч, не задавая никаких дополнительных вопросов. Ему было достаточно произнести слово «Ахарат», и все его желания беспрекословно выполня- лись. Он твердо верил, что меккский халиф - это человек, у которого все в неоплатном долгу. Это и есть, сказал Калиостро, секрет его богатства, и он ни разу не прибегал к обману, дабы обеспечить себе средства к существованию. Кража бриллиан- тового ожерелья не стоила его времени, так как богатств, кои- ми он обладает, хватит на покупку сколь угодно большого числа таких роскошных драгоценностей, какие не носила ни одна ко- ролева Франции. Что касается других обвинений, выдвинутых против него мадам де ла Мотт, то он коснулся их лишь вкрат- це. Она назвала его знахарем. Он сказал, что это слово ему не- знакомо. Если оно означает человека, который, не имея

АЛХИМИКИ 299

врачебного диплома, обладает некоторыми познаниями в ме- дицине и не получает гонорар, который лечит и богачей, и бед- няков и не берет деньги ни с тех, ни с других, то он признает, что он — знахарь. Она также назвала его презренным алхими- ком. Алхимик он или нет, эпитет презренный применим лишь к тем, кто христарадничает и раболепствует, а он никогда не делал ни того, ни другого. Что же до «мечтательного искателя философского камня», то, что бы он на сей счет ни думал, все- гда хранил молчание и не будоражил публику своими мечта- ми. На «лжепророка» он ответил, что никогда таковым не являлся, ибо предупреждал кардинала де Рогана, что мадам де ла Мотт - опасная женщина, связываться с которой не стоит, и жизнь подтвердила правоту его слов. Он отрицал, что является осквернителем истинной веры и что когда-либо пытался выз- вать презрение к религии, напротив, сказал он, он уважает ре- лигию каждого человека и никогда не вмешивается в сию сферу. Калиостро также отрицал, что является розенкрейцером и что когда-либо приписывал себе трехсотлетний возраст или заяв- лял, что один человек находится у него в услужении сто пять- десят лет. В заключение он сказал, что все заявления, сделанные мадам де ла Мотт в его адрес, - ложь, и что она mentiris impudentissime. Эти два слова он попросил ее адвоката ей пере- вести, так как счел невежливым говорить это по-французски.

Такова была суть его необычного ответа на выдвинутые про- тив него обвинения - ответа, убедившего тех, кто до сих пор имел какие-то сомнения относительно его персоны, в том, что он - один из самых наглых самозванцев в истории человече- ства. Затем выступил королевский адвокат кардинала де Рогана и мадам де ла Мотт. Было очевидно, что кардинал сам является жертвой подлого заговора, а против Калиостро нет никаких улик, и суд вынес обоим оправдательный приговор. Мадам де ла Мотт была признана виновной и приговорена к публичной порке и клеймению каленым железом на спине.

Калиостро и его жену освободили из Бастилии. Обратив- шись к тюремщикам за рукописями и иным имуществом, кон- фискованным из его апартаментов, он обнаружил, что многое украдено. Вследствие этого он возбудил против них дело о воз- вращении манускриптов и небольшого количества порошка