Парадокс в.Леотнтьева

Кроме этого, расчеты, произведенные американским ученым В.А. Леонтьевым (выходцем из России, лауреатом Нобелевской премии), показали, что, вопреки ожиданиям, капиталоемкость импорта США, ведущей технологической державы мира, в 1947 и в 1951 гг. оказалась выше капиталоемкости экспорта.

Расчеты для некоторых других стран также не подтвердили выводы теории Хекшера-Олина. В связи с этим был предпринят ряд попыток дать объяснение этому явлению, получившему название, парадокс Леонтьева. Указывалось, в частности, что степень внутренней мобильности факторов производства значительно ниже, чем это предполагалось теорией; что для производства одного и того же товара в разных странах могут использоваться различные комбинации факторов производства. Так, сельское хозяйство промышленно развитых стран переведено на современную технологическую базу и потому является капиталоемким, а в развивающихся странах оно все еще в значительной степени основано на ручном труде. Поэтому простое сопоставление вывозимых и ввозимых товаров, без учета технологий, которые применялись для их производства, может исказить реальную картину. К тому же, вопреки предсказаниям теории, сохраняются и огромные различия в заработной плате.

С

Особенности международной торговли в начале

XXI в.

ледует также отметить, что международная торговля в начале ХХI века существенно отличается от первой половины прошлого столетия прежде всего тем, что весьма значительная ее часть представлена внутрифирменным товарооборотом между материнскими и дочерними компаниями и филиалами крупнейших компаний.

Поэтому объяснение экономической основы международной торговли на основе теории сравнительных преимуществ не дает достаточно убедительных результатов.

К тому же современные производительные силы нередко предполагают некоторые количественные масштабы предприятий. И единственным выходом для небольшой по размерам и численности населению страны является создание крупных предприятий, значительная часть продукции которых экспортируется за границу.

Возьмем для примера Люксембург. В этой небольшой европейской стране с населением 420 тыс. человек (1997 год), разумеется, невозможно иметь многоотраслевую эффективную экономику. Однако в Люксембурге производится стали в расчете на одного жителя больше, чем в США или России в 10-15 раз. В сталелитейной промышленности страны достигнут высокий уровень соединения новейших научных и технических достижений с производством. Большая часть продукции экспортируется в страны Европейского Союза.

В последнем случае выгоды для страны от участия в МРТ очевидны, поскольку только участие в нем позволяет национальным предприятиям преодолевать ограниченность объема внутреннего потребления.

Участие в международном разделении труда дает возможность подтягивать национальную экономику до уровня, соответствующего уровню развития производительных сил в экономически передовых странах и держать ее на этом уровне.

Однако поскольку основные товарные перетоки в настоящее время осуществляются между промышленно развитыми странами и доля сырья резко сократилась по сравнению с первой половиной нашего века, то поле применения теории сравнительных преимуществ оказывается суженным.

Выгодность современной внешней торговли состоит не столько в том, что можно получать более дешевые товары, сколько в том, что потребитель получает гораздо более широкий выбор товаров. Ведь нередко в страны ввозятся вовсе не более дешевые продукты. Если в Европу импортируются, например, американские и японские автомобили, а европейские вывозятся в США и Японию, то это происходит не по причине дешевизны одних и дороговизны других. Фактор потребительских предпочтений служит одной из важнейших причин международной торговли.

Когда компания ищет новые рынки сбыта и готова поставлять свою продукцию в другую страну, то исходный побудительный мотив большей частью исходит именно от нее, а не от страны, куда ввозится продукция компании. Продвижение своих товаров на рынках многих стран тоже не может быть адекватно описано теорией сравнительных преимуществ.

Теория сравнительных преимуществ призвана доказать выгодность свободы торговли для всех стран как более, так и относительно менее развитых. Однако она не дает объяснения конкретных экономических стимулов, подталкивающих страну к более глубокому включению в МРТ. К тому же выгоды, доказываемые этой теорией, далеко не всегда действительно извлекаются.

Теория сравнительных преимуществ также не дает удовлетворительного ответа на вопрос, как быть с перестройкой структуры экономики в условиях редкости ресурсов. Ведь если в стране есть редкий и исчерпаемый ресурс, например, нефть, издержки добычи которого позволяют с выгодой вывозить его на мировой рынок, то что даст стимул для осуществления дополнительных расходов с тем, чтобы обращать его в другие, более дорогие товары? И что надо делать, когда этот редкий ресурс исчерпан?

Поэтому следует, по-видимому, соединить теорию сравнительных преимуществ с понятием эффективности национальной экономики в краткосрочном и долгосрочном плане. Экономическая политика государства призвана стимулировать развитие экономики в нужном направлении, не подменяя, однако, усилия самих производителей.