Раздел III политические и правовые учения возрождения и нового времени

в некое общественное служение, выводится из системы государствен­ных органов, и поэтому, казалось бы, не участвует в системе взаимо­сдерживания.

На самом же деле все не так просто. Разделение властей, опи­санное Монтескье, есть некий идеальный вариант конституционной монархии, гипотетически достигнутый в Англии. В других извест­ных монархиях «распределение и соединение трех властей... осущест­влено не по образцу того государственного устройства, о котором мы говорили выше. Каждая власть там распределена особым обра­зом, который более или менее приближает ее к свободе, без чего монархия выродилась бы в деспотизм» (с. 300). Но в любом случае суд должен быть отделен от законодательной и исполнительной власти. «В большинстве европейских государств, — пишет Монтескье, — установлен умеренный образ правления, потому что их государи, обладая двумя первыми властями, предоставляют своим подданным отправление третьей» (с. 291). Получается, что главное условие уме­ренного правления — независимость суда. Ведь свобода возможна только в таком государстве, в котором существуют законы, а суще­ствование законов требует установления суда. В деспотических же государствах, в которых нет свободы, нет и «никого повода для дея­тельности законодателя и судьи». Это вызвано как простотой, —даже, вернее, примитивностью самого деспотического строя, так и тем, что в условиях всеобщего рабства люди не обладают собственной волей и не могут нести ответственность за свои поступки (с. 224).

При умеренных формах правления дело обстоит наоборот: споры между людьми и судебные тяжбы являются нормальным и обычным явлением, поэтому суд и судопроизводство приобретают особое зна­чение. Для Монтескье особо актуальным казался вопрос организа­ции суда в монархии, и это понятно, так как именно в монархии су­ществовал соблазн для правителя присвоить себе судебные функции. Но тогда монархия неизбежно превращается в деспотию, ведь толь­ко в деспотических государствах государь судит сам. Если бы он был судьей в монархии, то «государственное устройство было бы разрушено, посредствующие и зависимые власти уничтожены и все формальности судопроизводства прекращены; во всех умах воцарил­ся бы страх, на всех лицах бледность; исчезло бы взаимное доверие, исчезла бы честь, исчезла бы любовь, не было бы более безопасности, не было бы более монархии». Из смысла этой цитаты видно, сколь высокое место отводилось суду в концепции Монтескье: общество

218

ШАРЛЬ ЛУИ МОНТЕСКЬЕ

Глава I

1

нормально живет только тогда, когда правильно организован суд. Если же он оказывается в руках монарха, то нарушается принцип, гласящий, что никто не может быть судьей в своем деле. «В монар­хических государствах, — пишет Монтескье, — государь является стороной, которая преследует обвиняемых, требует, чтобы они были наказаны или оправданы. Если бы он судил сам, то был бы в одно и то же время и судьей, и стороной». Да и вообще это не дело госуда­ря — непосредственно осуществлять суд, ибо существует огромная опасность того, что придворные будут оказывать на него влияние. «Законы — это глаза государя; благодаря им он видит то, чего без них бы не мог бы увидеть. Присваивая себе обязанности судьи, он действует не в свою пользу, а в пользу своих обольстителей, во вред самому себе» (с. 228-229).

Сам порядок судопроизводства должен быть жестко урегули­рован законом, следование всем формальностям совершенно необ­ходимо при решении дел. Монтескье решительно возражает тем, кто призывает к упрощению судебных процедур. «Если вы рассмотрите их с точки зрения их отношения к свободе и безопасности граждан, то вы нередко найдете, что их слишком мало, и увидите, что все эти затруднения, издержки, проволочки и самые ошибки правосудия являются той ценой, которою каждый гражданин оплачивает свою свободу». И далее: «...в умеренных государствах голова малейшего из граждан имеет определенную ценность; здесь гражданина лишают имущества и чести только после долгого и внимательного расследова­ния; здесь у него отнимают жизнь только тогда, когда само отечество выступает против него; но, выступив против него, оно предоставляет ему всевозможные средства защищать себя.

Поэтому всякий человек, власть которого близится к абсолютизму, начинает прежде всего заботиться об упрощении законов. В таком государстве обращают более внимания на устранение разных отдельных неудобств, чем на свободу подданных, о которой совсем перестают заботиться.

Мы видим, что в республике необходимо по меньшей мере такое Же количество формальностей, как и в монархии. В том и другом правлении число их увеличивается с возрастанием уважения к чести, имуществу, жизни и свободе граждан» (с. 225). Итак, если соедине-4s исполнительной и законодательной власти нежелательно, но когда возможно, то независимость суда и четкая определенность Хлебных процедур совершенно необходима. В противном случае

219