Раздел III политические и правовые учения возрождения и нового времени

что демократии наиболее свойственны выборы по жребию и открытая подача голосов. Демократия жизнеспособна до тех пор, пока продол­жается активное участие народа в управлении, при его затухании демократия извращается. «В государствах, где народ не имеет ника­кого участия в управлении, он будет увлекаться каким-нибудь акте­ром, так же как в других случаях увлекался бы государственными делами. Полное отсутствие честолюбивых стремлений — большое несчастие для республики. Оно постигает ее, когда народ развращен подкупами; он становится тогда равнодушным, пристращается к деньгам, но уже больше не интересуется государственными делами, не думает ни о правительстве, ни о его намерениях и пребывает в тупом спокойствии» (с. 173).

Чтобы этого не произошло, в демократии должен поддержи­ваться ее принцип —политическая добродетель. «Это —чувство, — заявляет Монтескье, — а не ряд сведений» (с. 196). Она отличается от христианской или нравственной добродетели и заключается в люб­ви к законам своей страны и следовании им в своей повседневной жизни (с. 162). При этом демократия немыслима без установления равенства между гражданами. «Любовь к республике в демократии есть любовь к демократии, а любовь к демократии есть любовь к равенству». Монтескье имеет в виду не только политическое ра­венство, но и умеренность, которая заключается в том, что «все долж­ны там пользоваться одинаковым благополучием и выгодами... каждый должен иметь такие же удовольствия и предаваться таким же надеж­дам, что и все прочие». Кроме того, любовь к равенству заключается в желании «послужить отечеству более важными деяниями, чем прочие граждане». Поэтому все возможные отличия определяются «превос­ходством таланта или удачным служением» (с. 197).

Равенство и умеренность в демократии устанавливаются соот­ветствующими законами. Здесь Монтескье вновь вспоминает антич­ность и рассуждает о необходимости регулирования наследования, дарения, завещаний о распределении земельных участков и т. д., подчеркивает особую значимость воспитания граждан в любви к за­конам и отечеству. Для поддержания добрых нравов Монтескье пред­лагает создать специальное учреждение, «которое само собой явится образцом и правилом в области нравов, например, сенат, доступ в ко­торый открывается возрастом, добродетелью, степенностью характера, заслугами... Особенно нужно, чтобы этот сенат отличался привержен­ностью к учреждениям старины и действиями своими поддерживал

206

ШАРЛЬ ЛУИ МОНТЕСКЬЕ

любовь к ним в народе и его сановниках» (с. 202). Такой сенат следует отличать от сената, избираемого на срок для каждодневного управ­ления республикой. Целесообразно и наличие цензоров, на манер римских. «Как сенат наблюдает за народом, так цензоры должны надзирать за народом и сенатом. Они обязаны исправлять всякий порок в республике, отмечать недостаток усердия, судить упущения, исправлять ошибки, подобно тому как законы карают преступления» (с. 203). Вообще необходимы особые усилия для поддержания поли­тической добродетели в демократической республике.

Поскольку основой демократии является дух равенства, по­стольку и разложение этой формы правления начинается с него. Причем в одинаковой степени опасна как утрата духа равенства, так и доведение его до крайности. Истинное равенство, полагает Мон­тескье, «состоит в том, чтобы люди повиновались равным себе и управляли равными себе», т. е. речь идет о равенстве между людьми как гражданами, которое существует лишь благодаря законам (с. 256). Когда же дух равенства доводится до крайности, «народ все хочет делать сам: совещаться вместо сената, управлять вместо чиновни­ков и судить вместо судей» (254), свобода превращается в своеволие и анархию и неизбежно утрачивается. «Появляются мелкие тираны со всеми пороками крупных. Вскоре все, что осталось от свободы, становится невыносимым бременем; тогда возвышается один тиран, и народ теряет все, вплоть до выгод от своей испорченности» (с. 255). Так демократии приходит конец.

Аристократия — это такая форма правления, при которой власть находится в руках части народа, группы лиц. «Эти лица изда­ют законы и заставляют исполнять их; остальной народ является по отношению к ним тем же, чем в монархии подданные по отноше­нию к государю». В аристократической республике политический статус человека определяется его знатностью, поэтому выбор по жребию здесь невозможен. Если же число знатных велико, то необхо­дим сенат для подготовки дел, выносимых на рассмотрение. «В этом олучае можно сказать, что сенат представляет собой аристократию, знать— демократию, а народ— ничто» (с. 173). Вообще, лучшая ^истократия — та, которая приближается к демократии, т. е. чем еньше часть народа, которая не принимает участия в управлении, ^м -"учше: «...аристократия будет тем лучше, чем более она прибли-^{ается к} Демократии и тем хуже, чем она более приближается к мо-и^хии» (с. 175).

207