Раздел III политические и правовые учения возрождения и нового времени

§ 4. Философия права

Философия права Гоббса частью входит в моральную философию где рассматриваются естественные законы, частью в философию государства, где анализируются гражданские позитивные законы. При этом естественные и гражданские законы нераздельно связаны между собой.

Издание законов — исключительная и важнейшая функция су­верена. Закон есть приказ суверена, обращенный к подданным и предполагающий наказание за его нарушение. Но любой ли приказ можно считать законом? Позитивные законы — это те правила, «ко­торые государство устно, письменно или при помощи других доста­точно ясных знаков своей воли предписало ему (подданному. — И. К.), дабы он пользовался ими для различения между правильным и неправильным, т. е. между тем, что согласуется, и тем, что не со­гласуется с правилом» (2, 200).

Эти правила, чтобы получить статус законов, должны отвечать ряду формальных признаков: закон создается исключительно суве­реном, он должен быть обнародован и понятен, сформулирован «кратко, по возможности более точно и выразительно» (2, 271), исполним и, наконец, не может иметь обратной силы (2, 228-229).

Важно и само содержание закона. Законы — это «правила о соб­ственности (или о твоем и моем), о добре и зле, справедливом и не­справедливом в человеческих действиях» (2, 139). Собственность, полагает Гоббс, начинается только с появлением государства и пози­тивных законов. Суть собственности как категории юридической состоит в том, что «вещь принадлежит тебе в такой мере, что все остальные не имеют права помешать тебе в любое время пользо­ваться ею и извлекать прибыль» (1, 417). Только с появлением соб­ственности приобретает смысл и понятие справедливости, ибо «спра­ведливость есть неизменная воля давать каждому человеку его собственное» (2, 110). И лишь после этого все частные представле­ния о справедливости и несправедливости, добре и зле перестают иметь какое-либо значение.

Однако здесь возникает вопрос о соотношении естественных законов и законов гражданских. Из сказанного выше может создаться впечатление, что в государственно-организованном обществе естест­венные законы теряют всякий смысл. Ведь они — не более чем некие теоремы разума, которые могут войти (или не войти) в содержание

182

Глава 4 томас гоббс

1

позитивного закона в соответствии с волей суверена. Однако, судя по всему, Гоббс даже не допускает мысли, что естественные законы будут игнорироваться законодателем. Он не противопоставляет, а напротив, постоянно подчеркивает единство естественного и позитив­ного закона. Последний должен санкционировать, конкретизировать естественные законы и устанавливать наказания за их нарушения. Естественные законы запрещают людям всяческую несправедли­вость: кражи, убийства, прелюбодеяния и т. д., «но что именно для гражданина должно считаться кражей, убийством, прелюбодеянием, наконец, вообще несправедливостью (противоправным деянием), определяется не естественным, а гражданским законом» (1,343). Более того, естественный и позитивный закон — не два закона, а две части одного, «из которых одна (писаная часть) называется граждан­ским законом, другая (неписаная) — естественным» (2, 207).

Естественный закон продолжает существовать в государственно-организованном обществе. Ведь позитивным законом невозможно урегулировать все отношения, предусмотреть все возможные тяжбы. Поэтому граждане в тех случаях, когда позитивный закон молчит, должны руководствоваться здравым разумом, т. е. естественным за­коном. Но окончательное решение все равно принадлежит суверену, вернее, назначенному им судье.

Роль судьи в применении права активна и самостоятельна (что выражало реальное положение судьи в системе английского общего права). Решая споры, судья толкует закон применительно к каждому конкретному случаю, исходя из того, что и естественный, и граж­данский закон олицетворяют справедливость одного рода, требу­ющую воздавать равным за равное (1,421). «В самом деле, — пишет Гоббс, — в акте правосудия судья лишь соображает, соответствует ли требование истца естественному разуму и справедливости, и его постановление есть поэтому толкование естественного закона». А так как эта процедура производится судьей от имени суверена, то его Решение становится гражданским законом «для тяжущихся сторон» (2,214-215).

Требует толкования и позитивный закон. Ведь природа его со­стоит не в букве, а в смысле, который и необходимо выяснить судье, принимая во внимание прежде всего то, что намерение законодате­ля всегда совпадает со справедливостью (2, 317). При этом судья Должен быть совершенно свободен от каких-либо влияний, в том ^сле и со стороны самого суверена. «Каждый судья поставлен для

183