Раздел III политические и правовые учения возрождения и нового времени

лишь пользователем, а не собственником власти. Гроций, однако идею народного суверенитета не приемлет и посвящает немало страниц ее опровержению. Дело в том, что признание народного суверенитета предполагало, по его мнению, и признание права народа на сопро­тивление власти, что для Гроция было совершенно неприемлемо. «Следует отвергнуть мнение тех, — пишет он, — которые полагают что суверенитет всюду и без изъятия принадлежит народу, так что государей, которые злоупотребляют властью, следует низлагать и карать; это мнение, проникнув в глубину души, послужило и может послужить в дальнейшем причиной многих бедствий, что не может укрыться от каждого наделенного разумом» (с. 128).

Гроций тщательно анализирует и опровергает все аргументы, которые, по его мнению, могут быть использованы для доказатель­ства принадлежности суверенитета народу. Он утверждает, что лю­бой народ, как и любой человек, волен подчиниться кому угодно и на любых условиях. В связи с этим «тот или иной правопорядок сле­дует оценивать не с точки зрения преимуществ его формы, в чем суждения людей весьма расходятся, а с точки зрения осуществления воли людей» (с. 128). А воля эта может быть весьма разнообразной. Причем сам по себе факт избрания правителя народом не опровер­гает принцип верховенства его власти. Гроций иллюстрирует это утверждение словами императора Валентиниана, обращенными к избравшим его солдатам: «Избрать меня вашим императором, сол­даты, было в вашей власти, но после того, как вы меня избрали, то, чего вы требуете, зависит не от вашего, а от моего произвола. Вам в качестве подданных надлежит повиноваться, мне же следует сооб­ражать, как действовать». Гроций разбирает и тот довод, что «всякое правительство учреждается ради тех, кем управляют, а не ради тех, кто управляет». Он соглашается с тем, что, по общему правилу, це­лью государства является польза подданных, но «ведь и опека уста­новлена ради подопечных, и тем не менее опека есть право и власть над последними» (с. 132-133).

Вместе с тем суверен должен подчиняться естественному пра­ву и Божьим заповедям (с. 139), а подданным не следует подчинять­ся приказам, им противным. Более того, «все по природе имеют пра­во противиться причинению им насилия» (с. 159). Но все же лучше переносить обиды, причиняемые верховной властью, нежели про­тивится ей. А что касается естественного права на сопротивление насилию, то в условиях государственно-организованного общества

164

ГУГО ГРОЦИЙ

оно теряет свою силу: «Так как государство установлено ради общест­венного спокойствия, то ему принадлежит некое верховное право над нами и нашим достоянием, поскольку это необходимо для осу­ществления государственных целей. Поэтому государство и может наложить запрет на это всеобщее право сопротивления ради сохра­нения общественного мира и государственного порядка. А что госу­дарству угодно именно это, в том не может быть сомнения, так как иначе оно не сможет осуществлять свою цель. Ибо если сохранить такое всеобщее право на сопротивление, то это будет уже не госу­дарство, но беспорядочная толпа, как у циклопов» (с. 159).

Короче говоря, если сопротивление и возможно, то лишь в ис­ключительных случаях, когда речь идет о жизни и смерти (с. 166). По общему же правилу, «гражданская война хуже незаконного прав­ления» (с. 174).