Глава 3

представлениями. Против того (представляемого), от чего индивид терпит зло в жизни, развиваются в индивидуальной психике репуль-сивные эмоции, антипатии... в пользу действовавшего в противопо­ложном направлении — аттрактивные эмоции, симпатии. У субъек­тов прелюбодеяний, лжи, денежных обманов и т. д. могут на этой почве появляться и развиваться аттрактивные эмоции по адресу та­ких действий, а у более или менее многочисленных жертв этих дей­ствий развиваются более сильные эмоции (эмоциональные диспо­зиции) противоположного свойства, антипатии, негодование и т. д. Эмоционально-интеллектуальное социальное общение и психическое заражение вырабатывает эмоциональные средние равнодействующие, средние эмоциональные оценки, продукты бесчисленных фактов данной категории в жизни рядов сменяющихся поколений. По адресу таких явлений, как ложь, клевета и т. п. такие эмоциональные средние равнодействующие неизбежно получаются порицательно-отталки­вающими, хотя для прибегающих к таким действиям могут полу­чаться выгоды. Эти эмоциональные равнодействующие сообщаются путем эмоционально-интеллектуального общения и заражения инди­видам уже в детском возрасте и дальше... Отсюда получаются процес­сы, аналогичные борьбе за существование и естественному подбору (хотя и принципиально отличные, производимые не косой смерти, а эмоциями) — вытеснение худшего лучшим, менее годного более годным, например, таких средств и приемов питания, воспитания и т. д., которые давали в среднем худшие результаты, такими, которые действовали в жизни лучше. В различнейших областях жизни про­исходят процессы бессознательного приспособления, совершенство­вания, выработки разнообразнейших бессознательно-гениальных продуктов: бессознательно-гениальной техники самого языка, главно­го орудия интересующих нас процессов, его бессознательно удачной классификации явлений и предметов... обычаев и правил народной гигиены, медицины, агрономии, воспитания, нравственности, права, верований, спасительных для жизни, и проч. и проч., и изменение, и приспособление этих продуктов к меняющимся условиям жизни, в том числе к изменяющейся психике человеческой» (с. 597-598).

В замысел создателя психологической теории в качестве ее про­должения и развития входило написание сочинения под названием «Очерки социологии и истории политических учений», которое было задумано как изложение «эмоциональной социологии», а фактиче­ски теории коммуникации. В нем ученый собирался показать, как

755

Раздел X теоретико-правовой ренессанс начала XX в.

социальное общение через языковую форму ведет к «бессозна­тельно-гениальному» приспособлению права к изменяющейся пси­хике человека (с. 597-598). Осуществить свой замысел Петражиц-кий не успел.

§ 7. Значение теории и ее критика

Психологическая теория права Петражицкого, несмотря на ее явные просчеты (прежде всего, психологический субъективизм), дала серьезнейший толчок развитию правовой мысли не только в России, но и далеко за ее пределами.

Особенно сильно было влияние идей Петражицкого в Польше и США (школа американского правового реализма). Можно также отметить близость основных интуиции Петражицкого к скандинав­ской (упсальской) школе правового реализма. Приверженцы этой школы, отмечал один из учеников Петражицкого, впоследствии выда­ющийся американский социолог и правовед Н. С. Тимашев, разделяли убеждение, что подлинно научная теория права требует устранения дуализма права как факта (выраженного в доступном наблюдению человеческом поведении) и права как реально существующей систе­мы норм. «В ранний период задача школы была скорее негативной — разоблачить как нереалистичные такие основные понятия юриспру­денции, как право на что-либо, обязанность и норма. Упсальцы со­средоточили свои силы на этой цели, не зная, что намного раньше подобная разрушительная работа была выполнена с гораздо большей энергией Львом Петражицким».²¹

Не менее высоко оценивали творчество Петражицкого и другие выдающиеся русские мыслители. Так, современник создателя психоло­гической теории, сам незаурядный философ и правовед, Б. П. Выше­славцев полагал, что наилучший анализ сущности права дал «вели­чайший современный русский юрист» Петражицкий. При этом Вышеславцев был уверен, что если устранить субъективизм его теории, считающей себя психологией права, «то мы получим настоящую феноменологию права, формулированную с редкой отчетливостью

²¹ Тимашев Н. С. Развитие социологии права и ее сфера // Беккер Г., Бесков А. Современная социологическая теория в ее преемственности и изменении. М., 1961. С.489.

756

ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ШКОЛА ПРАВА: Л. И. ПЕТРАЖИЦКИЙ

ГлалаЗ

и глубиной, со свойственной этому ученому исключительным про­никновением в стихию права».²²

Эту оценку в целом разделял и Н. Н. Алексеев. Он также усмат­ривал особую близость концепции Петражицкого с феноменологиче­ской теорией права. «...Эмоционализм Л. И. Петражицкого, несмотря на его идейную связь с натурализмом, гораздо ближе по своему духу стоит к современной феноменологии, чем это предполагает общерас­пространенное воззрение. И для нас совершенно несомненно, что стремление слиться с объектом, получить его адекватный образ, "вы-разуметь" его в его подлинном существе, положительным результа­том своим имело тот критический пересмотр основных юридических понятий, который составляет неоценимую заслугу психологической теории права. Пересмотр этот удался не только потому, что Л. И. Пет­ражицкий был хорошим юристом, как это иногда говорят, он удался, главным образом, вследствие непосредственного соприкосновения с самим предметом права и с основными правовыми данностями».²³

Действительно, правильно связав право с субъектом, Петражиц­кий эту связь абсолютизировал, не сумев в полной мере «навести мосты» с другими субъектами, без признания которых говорить о праве просто не имело смысла. И хотя Петражицкому не чужда была идея коммуникации, она входила в противоречие с его субъективист­ским видением права. Между тем, именно в социолого-коммуника-тивном направлении развивали теорию Петражицкого его ученики. Например, Г. Д. Гурвич в этой связи писал; «Разграничение между интуитивным и позитивным правом, предложенное Л. И. Петражиц­ким, будучи вполне справедливым и проливая много света на об­суждаемый вопрос, не исчерпывает собой того содержания, которое мыслится юристом, когда он говорит о положительном праве. Проф. Петражицкий исходит из индивидуального психологического сознания, а разграничение, им предложенное, всецело укладывается в рамки этого сознания. Если какое-либо лицо будет переживать какую-либо норму как обязательную на основании известного нормативного факта, то налицо будет, с точки зрения Петражицкого, положительное право; оно будет, следовательно, налицо независимо от того, существует или не существует социальное общение, в состоянии ли в данном общении данный тип фактов быть нормативным, т. е. служить основанием

²² Вышеславцев Б. П. Два пути социального движения // Путь. № 4. Париж, 1926. С.102.

²³ Алексеев Н. Н. Основы философии права. СПб., 1998. С. 64.

757