Раздел IX политические и правовые учения второй половины |х,

между истиной и ложью во всех сферах человеческой деятельности» Соответственно и «первое отправление власти есть обличение правды и различение неправды». Именно эта различающая способность власти объясняет всеобщую «веру во власть и неудержимое тяготение к ней всего человечества» (с. 426).

В божественной заповеди власть имеет объективный критерий справедливости. «Первый закон власти, — убежден Победонос­цев, — "мерило праведное"», которое «дает силу судить каждого по достоинству и воздавать каждому должное, не ниже и не свыше его меры» (с. 438). По мнению мыслителя, справедливость властных требований является необходимым условием их внутренне свобод­ного исполнения подданными.

В представлении Победоносцева, избрать основанием власти начало божественной «правды», означает подчиниться ее источни­ку — Богу. Отсюда вытекает идея власти как религиозного слу­жения: «Власть, — убежден мыслитель, — не для себя существует, но ради Бога, и есть служение, на которое обречен человек. Дело власти есть дело непрерывного служения, а потому, в сущности, — дело самопожертвования». Победоносцев видит «непререкаемый, единый истинный идеал власти в слове Христа Спасителя: "Кто хочет быть между вами первым, да будет всем слуга"» (с. 426-427).

По мнению ученого, монархия как верховная власть нравствен­ного закона представляет собой форму правления, свойственную исключительно религиозной (христианской) культуре. Возмож­ность падения монархии и замены ее системой народовластия обу­словлена, в представлении мыслителя, процессом разложения рели­гиозной культуры, в результате которого утрачивается понимание жертвенной — «Бога ради» — природы власти и повиновения. Су­ществующие в монархии духовно-правильные отношения между властью и подданными нарушаются, как только одна из сторон, преж­де всего носитель верховной власти, выходит из подчинения боже­ственной заповеди, забывая тем самым о долге правления: «По мере того, как бледнеет сознание долга, сознание достоинства, расширяясь и возвышаясь не в меру, производит болезнь, которую можно на­звать гипертрофией власти». «По мере усиления этой болезни, —-полагает Победоносцев, — власть может впасть в состояние нрав­ственного помрачения, в коем она представляется сама по себе и сама для себя существующей. Это уже будет начало разложения вла­сти» (с. 429).

688

К. П. ПОБЕДОНОСЦЕВ

Глава I

Отступление власти от следования вечным началам божественной правды приводит к тому, что народ, который всегда «ищет наверху, у власти, защиты от неправды и насилий и стремится там найти нрав­ственный авторитет в лице лучших людей, представителей правды», не находя «в верхних, властных слоях общества нравственного при­мера и руководства», «поникает духом и развращается» (с. 435).

С разрушением религиозного переживания мира, когда совесть уже не является достоверным духовным свидетельством бытия Бога, власть и подчинение утрачивают свою трансцендентную пер­спективу. Десакрализация политической культуры ведет к падению монархии и установлению системы вторичного народовластия, в которой идея власти и повиновения как жертвы «для Господа» теря­ет актуальность. Победоносцев рассматривает парламентарный строй как «торжество эгоизма, высшее его выражение», все учреждения которого служат «для удовлетворения личного честолюбия и тще­славия и личных интересов представителей» (с. 286). Таким обра­зом, по убеждению мыслителя, только встречный процесс упадка духовности власти и ослабление веры народной могут породить пред­ставительные учреждения как политическую форму, наиболее соот­ветствующую секуляризованному обществу.

Если монархия, в его представлении, является верховной властью божественной правды, то основанием демократии является противопо­ложное начало: «Что основано на лжи, не может быть право. Учрежде­ние, основанное на ложном начале, не может быть иное, как лживое. Одно из самых лживых политических начал есть начало народовла­стия. Та, к сожалению, утвердившаяся со времени французской рево­люции идея, что всякая власть исходит от народа и имеет основание в воле народной» (с. 284). «Ложность» системы вторичного народовла­стия — в том, что ее возникновение на обломках монархической систе­мы есть свидетельство отступления народа и власти от следования веч­ным началам божественной правды. Если правда, полагаемая Победоносцевым в основание монархии, состоит в служении монарха и подданных Богу, то ложь демократии, по его мнению, состоит в эгои­стическом стремлении субъекта новой демократии, утратившего акту­альность ощущения объективной духовной реальности, удовлетворить потребности своей естественной, а не этической природы.

По мнению Победоносцева, субъектом демократии является человек, каков он есть «по природе», а не каким он должен быть. Однако по своей природе «всяк человек есть ложь, по природе всякий

689