Раздел IX политические и правовые учения второй половины хк в.

явление природы, связь твоя с ними и разве ты не свободный чело­век, прежде всего равный всем и каждому?» (с. 312).

Таким образом, попытка осуществления механистической теории общества, во-первых, приводит к дезорганизации существующих в семье и государстве иерархических отношений власти и подчине­ния, во-вторых, порождает проблему рационального (взамен естест­венного и исторического) обоснования повиновения. Эту проблему и призван разрешить «мнимый закон контракта между народом и правительством» (с. 328), который, по мнению Победоносцева, вполне соответствуя «отвлеченному началу мышления», находится «в полном разладе с основными началами природы и жизни». Естественная сила семейного родства, составлявшая историческую основу социального взаимодействия, заменяется, в конечном итоге, связью договорной, основанной на рациональном познании субъектами взаимных инте­ресов. Таким образом, конструкция общества согласно постулатам договорной теории приводит к разрушению его традиционной пат­риархальной структуры, так как «в силу этого учения основной еди­ницей общества не должна почитаться семья: ее составляет каждый человек в особенности и сам по себе» (Курс, 2, 95-96).

Разрушение патриархальной структуры общества, а также ослаб­ление авторитета родительской власти составляло, по мнению Побе­доносцева, одну из главных целей революционного правительства во Франции. Таким образом, уничтожение «благоустроенных семейных союзов», свойственное, как полагал Победоносцев, «новейшей демо­кратии», неизбежно ведет «к раздроблению общества на единообраз­ные единицы, взаимно не связанные и оторванные от земли, следова­тельно, бессильные и беспочвенные» (с. 141). В связи с этим сохранение патриархальной организации общества как социального строя, наи­более соответствующего монархии, составляет, с точки зрения По­бедоносцева, одну из важнейших задач государственной политики.

§ 2. Нравственное обоснование власти

Победоносцев был убежден в том, что государственная власть не может основать требования общеобязательности своих предпи­саний исключительно на имеющейся в ее распоряжении материаль­ной силе принуяодения: «Для приведения в порядок свободной дея­тельности человечества, — пишет ученый, — недостаточно одних средств стеснения и репрессии», так как «действие их имеет только

686

К. П. ПОБЕДОНОСЦЕВ

Глам^_

отрицательное значение и само подвержено заблуждениям, ошиб­кам увлечениям грубой силы, страсти и недомыслия» (с, 348).

По его мнению, власть, ищущая справедливого верховенства в обществе, должна стать «носительницей правды». «На правде, — убежден Победоносцев, — основана по идее своей всякая власть, и поелику правда имеет своим источником и основанием Всевышнего Бога и закон Его, в душе и совести каждого естественно написанный, — то и оправдывается в своем глубоком смысле слово: нет власти не от

Бога» (с. 426, 427).

Однако для Победоносцева нравственно обоснованной была отнюдь «не всякая власть», а исключительно монархия. Именно мо­нархия как верховная власть нравственного закона в наибольшей сте­пени, по его убеждению, соответствует нравственной природе чело­века, главным качеством которой является совесть — «средоточие и опора закона нравственного» (с. 348). Совесть — «око Божие в душе человека» (с. 192)— обусловливает преимущественное стремление нравственно раздвоенной природы человека к морально-должному, к правде, в достижении которой он обретает духовную цельность:

«Свойственно душе человеческой, от Бога рожденной, искать правды и стремиться к ней», ибо «без правды, — подчеркивает Победонос­цев, — жить не может человек». Именно этим, по его мнению, объяс­няется то, что человек, «с тех пор как раздвоилась его природа, яви­лось различие добра и зла», постоянно ищет «примирения и опоры в верховном судье этой борьбы, в живом воплощении властного начала порядка и правды». «Человечество, — убежден Победоносцев, — до­коле жива еще в нем тяга к добру и правде, с сознанием своего раздво­ения и бессилия, не перестанет верить в идеал власти и повторять попытки к его осуществлению». «Оно хранит в себе веру в высшее начало жизни, и посреди слез и крови, подобно слепцу, ищущему вождя, ищет для себя власти», в которой надеется обрести «посреди всяких извращений своеволия мерило правды» (с. 426-427). В представле­нии Победоносцева только монархическая власть, являющаяся «но­сительницей правды», удовлетворяет коренному, неизменно присуще-^У человеческой природе, стремлению к правде: такая власть, «достойная своего призвания, вдохновляет людей: она служит для всех зерцалом правды. Видеть такую власть— великое счастье для каждого Человека, любящего правду, ищущего добра» (с. 435).

Основная функция власти, избравшей своим основанием бо­жественную «правду», состоит в различении «между добром и злом,

687