Раздел IX политические и правовые учения второй половины XIX.

народов, характер которых, «чуждый насильственности, исполненный мягкости», имеет наибольшее соответствие с христианским нрав­ственным идеалом; во-вторых, потому, что русскому народу, как и большинству славян, «достался исторический жребий быть вместе с греками главными хранителями живого предания религиозной ис­тины — православия» (с. 407). Оценивая способность славянства к политической деятельности, Данилевский приходит к выводу о том что славянские народы принадлежат «к числу наиболее одаренных политическим смыслом семейств человеческого рода» (с. 411). Ученый опровергает распространенное представление о том, что «рабство — это естественная стихия русских, потому что свобода в их руках должна привести ко всяким излишествам и злоупотреблениям». Он убежден в том, что «едва ли существовал народ, способный вынести большую долю свободы и имеющий менее склонности злоупотреблять ею, чем народ русский» (с. 413). Общественно-экономический строй России, по мнению ученого, превосходит европейский. Как последователь славянофильства Данилевский полагал, что непоколебимую устой­чивость ему сообщают «крестьянский надел и общинное землевла­дение», препятствующие пролетаризации крестьянства. Незначи­тельные результаты культурной деятельности славянства по сравнению с греческим и европейским культурно-историческими ти­пами объясняются Данилевским относительной молодостью славян­ской цивилизации, недавно вступившей на поприще исторической деятельности и занятой созиданием политических форм своего су­ществования. На основании этих рассуждений Данилевский выска­зывает надежду на то, что славянский культурно-исторический тип «в первый раз представит синтез всех сторон культурной деятельно­сти» и станет «первым полным четырехосновным культурно-исто­рическим типом» (с. 430).

Однако необходимым условием создания самобытной славян­ской цивилизации, по мнению Данилевского, является разрешение восточного вопроса, т. е. освобождение православных славянских народов из-под власти турок, и образование всеславянской феде­рации со столицей в Царьграде. Ученый полагает, что Константи­нополь «должен принадлежать тому, кто продолжает воплощать в себе ту идею, осуществлением которой служила некогда Восточная Римская империя», — идею христианской империи (с. 316). «Обла­дание Константинополем, центром православия, средоточием вели­ких исторических воспоминаний», позволило бы России «вступить

662

Глма1______________________________________И. Я. ДАНИЛЕВСКИЙ

в свое историческое наследие» и явиться «восстановительницей Восточной Римской империи», что послужило бы «началом новой, Славянской, эры всемирной истории» (с. 324). Вывод о том, что «все­славянский союз есть единственная твердая почва, на которой мо­жет расти самобытная славянская культура», Данилевский называет «главным выводом своего исследования» (с. 337).⁵

§ 2. Отношения Романо-Германского

культурно-исторического типа к Славянскому

Данилевский выделяет три различия между романо-германским и славянским культурно-историческими типами: 1) различия этно­графические, т. е. «те племенные качества, которые выражаются в особенностях психического строя народов»; 2) различия религиоз­ные; 3) различия в ходе и условиях исторического воспитания.

В качестве этнографической особенности народов романо-герман-ского типа Данилевский указывает «насильственность» — «чрезмерно развитое чувство индивидуальности», которое позволяет считать, что «личное частное мнение достаточно освящается и утверждается тем, что оно есть нагие мнение», а потому «составляет основу всякого деспотизма» (с. 152). Эта этнографическая особенность определила и религиозное своеобразие романо-германского типа. По мнению Данилевского, католицизм есть не что иное, как «христианское уче­ние, подвергнувшееся искажению под влиянием романо-германского народного характера» (с. 151). Колониальные завоевания, составля­ющие особенность исторического развития романо-германского типа, а также войны, которыми «проповедовались с мечом в руках равен­ство, братство и свобода», также обусловлены «насильственностью» народного характера (с. 156). В отличие от народов романо-герман­ского типа «терпимость составляет отличительный характер русских

^s Необходимо отметить, что панславистская идея была важнейшей частью политической программы тайного Общества соединенных славян — наиболее ра­дикального общества в декабристском движении. Оно имело своей целью «осво­бождение всех славянских племен от самовластия, уничтожение существующей между некоторыми из них национальной ненависти и соединение всех обитаемых чми земель федеративным союзом». В этом смысле К. Н. Леонтьев был прав, кри­тикуя панславистскую идею, так как в планы Общества входило введение «у всех иародов формы демократического представительного правления» (Декабристы. Материалы и документы. 1926. С. 103).

663