Раздел V

ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ XX ВЕКА

Хотя и связанное с фактами, — например, в момент возникновения и нарушения, — субъективное право по своей сути представляет нечто отличное от всех фактов. То, что реально присутствует в су­дебной тяжбе, есть правовое название (титул), но не право. В нашем представлении субъективное право мыслится как нечто, создаваемое названием» (р. 88-89).

По мысли Оливекроны, сущность представлений о субъективном праве заключается во власти. Наличие правовой власти означает например, что собственник может делать с вещью все, что захочет кредитор может потребовать сумму долга от должника и т. д.

Но и эта власть не существует в реальном мире. Это вообража­емая власть. «Власть» — пустое слово, за которым ничего не стоит. Зато идея обладания властью способна вызвать воодушевление, т. е. чувство действенности и силы. «Это чувство придает видимость материальности идее и поэтому поддерживает иллюзию присутствия реальной власти» (р. 90).

Между тем юридический закон направлен не на описание мира, а на определение поведения людей. Для этих целей нет необходимо­сти в соответствии используемых представлений объективной ре­альности. Но идея образца (правила) поведения должна возникать в мыслях тех, к кому она обращена, она должна побуждать их сле­довать ему. По мысли Оливекроны, этого легко достигнуть при по­мощи представлений о праве.

Итак, ученый утверждал, что власть, которую подразумевает субъективное право, в действительности не существует. Но, анали­зируя далее слово «власть», ученый пришел к выводу, что власть — это власть делать что-то. «Власть» соответствует воображаемому действию. «Если это действие ясно представляют, правило действи­тельно устанавливается через провозглашение субъективного права. Образец поведения заключен в идее действия, или действий, кото­рые носитель субъективного права озвучивает, для того чтобы реа­лизовать свое право. Выражение "субъективное право", с другой сто­роны, выполняет здесь функцию императивного выражения. Его значение таково: лицо в данном случае может поступать так-то, в его действия нельзя вмешиваться, другие лица не могут произво­дить те же действия с той же вещью без его согласия, его требованиям в том или ином отношении следует подчиняться и т. д.» (р. 96).

При этом Оливекрона подчеркивает стимулирующую функцию субъективного права, т. е. то, что Л. И. Петражицкий в свое время выражал в понятии правого атрибутива.

440

СКАНДИНАВСКАЯ ШКОЛА ПРАВОВОГО РЕАЛИЗМА

Глава 6

Юридический язык, по учению представителей скандинавского правового реализма, построен на психических механизмах вооб­ражения. В воображении (психическом мире человека) под влиянием установлений закона возникают представления о правах и обязан­ностях, которые будто бы абсолютным образом определены нормами права. Право, согласно такому подходу, налицо тогда, когда имеют место те или иные предусмотренные законом факты.

Именно поэтому, поясняет Оливекрона, субъективные права как фиктивная власть с легкостью приписываются детям и душевно­больным, которые абсолютно не способны пользоваться этой властью (правами). Точно так же права приписываются фиктивным образо­ваниям, например, юридическим лицам. Оливекрона пишет: «Мно­жественность теорий, возникающих в юриспруденции при попыт­ках объяснить сущность этих "юридических лиц", поразительна. Все они вызваны верой в реальность прав и обязанностей. С момента осознания того, что права и обязанности — это воображаемая власть и воображаемые оковы, вся схоластика может быть отставлена в сто­рону. Если власть или оковы фиктивны, они, без сомнения, могут приписываться фиктивному лицу так же, как и реальному, именно это и происходит в юриспруденции» (р. 101).

Юридическая техника, по мысли ученого, служит установле­нию через закон прав и обязанностей, направленных на создание воображаемых оков и власти в идеальном мире права. Это формаль­ные установления, но они имеют и практическое значение, посколь­ку одновременно являются правилами поведения для частных лиц, судов и представителей исполнительной власти. Суть техники в том, что с ее помощью права и обязанности включаются между относя­щимися к делу фактами (например, дача займа) и действиями судьи. Иными словами, юридическая техника опосредует юридическую Деятельность.

Право и сила. Оливекрона исходил из невозможности проти­вопоставления силы и права. Если право представляет собой только психологическую связь независимых императивов с субъектом, а в Действительности нет никаких реальных прав и обязанностей, то все, ito люди называют правом, неизбежно должно быть организован-иои силой (р. 123). Право, применяемое в жизни, включает опреде­ленного рода силу. Она концентрируется в государстве. Законода­тельство имеет целью вызвать определенное поведение людей. Но

441