Раздел IV

ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ XIX beica

Философия состоит из целого ряда наук, которые изучают идею в разных ее проявлениях. Сначала идея предстает как логическая идея и изучается логикой, затем переходит в природу и изучается философией природы, наконец, проявляет себя как дух и изучается философией духа.

Философия духа — это философия человека, общества и ду­ховной культуры. Она разделяется натри части: философию субъек­тивного духа, объективного духа и абсолютного духа. Филосо­фия субъективного духа занимается человеком. Предмет философии объективного духа — право, общество и государство. Абсолютный дух — сфера искусства, религии и философии. В этой схеме, как и в других схемах Гегеля, есть некоторая надуманность, но основная его мысль понятна. Человек «объективируется» в отношениях с другими людьми, его развитие предполагает вступление в сферу объективного духа, т. е. в человеческое общество. В ходе этого процесса происходит осуществление понятия свободы и соответственно права.

В отличие от Канта, Гегель полагает, что свобода (как, впрочем, все в этом мире) познаваема. «Идея права есть свобода, и истинное ее понимание достигается лишь тогда, когда она познается в ее по­нятии и наличном бытии этого понятия».¹⁷ Коль скоро мир разумен, то свободен тот, кто, познав этот разум, правильно мыслит, решает и поступает, поэтому свобода и есть воля в единстве с интеллектом. Свободная воля как бы движется, преодолевая преграды, к единству с мышлением. Происходит это так.

В свободной воле наличествуют два момента: всеобщий и осо­бенный. Всеобщий представляет собой чистую неопределенность, полную абстракцию. Всеобщее подавляет особенное, отрицает его. В качестве примера такого проявления свободы воли Гегель приво­дит индуизм, где человек пребывает «лишь в знании своего просто­го тождества с собой, в этом простом пространстве своей внутрен­ней глубины, подобно бесцветному свету в чистом созерцании, и отказа от всякой жизненной деятельности, всякой цели, всякого пред­ставления» (с. 71). Происходит как бы добровольное стремление к однообразию. Другой пример связан с насильственным подавле­нием всего выделяющегося. Это период террора Французской рево­люции, «когда было уничтожено всякое различие талантов, всякого

¹⁷ Гегель Г. Философия права. М., 1990. С. 59. — Далее ссылки на это изда­ние даются в тексте главы. При ссылке на «Философию права» в скобках указыва­ется только номер страницы.

288

ГЕОРГ ВИЛЬГЕЛЬМ ФРИДРИХ ГЕГЕЛЬ

авторитета. Это было время содрогания, потрясения, непримиримо­сти по отношению ко всему особенному, ибо фанатизм стремится к абстрактному, а не к расчлененному: если где-то выступают разли­чия он считает это противным своей неопределенности и упраздняет их» (с. 71-72). Итак, всеобщность стремится к однообразию либо через добровольный выбор, либо через насилие.

Момент особенного — это признание разнообразного, конкре­тизация и ограничение предмета воли. «Особенное, что волит воля, есть ограничение, ибо воля, чтобы быть волей, должна вообще себя ограничивать» (с. 73). Истинное понимание свободы воли возмож­но только в единстве всеобщего и особенного. «Это единство есть единичность, не по своей непосредственности как единица, а по своему понятию, или, другими словами, эта единичность по существу не что иное, как само понятие» (с. 74).

Гегель выделяет непосредственную, или природную, волю, про­извол и, наконец, подлинную свободу — истинную идею свободы.

Природная воля не свободна. Она лишь возможность, но не действительность, ибо осознания свободы еще не существует. Эта воля движима природными склонностями, вожделениями, влечениями. Она не способна принимать решения или делать выбор.

Произвол — это способность решать и выбирать. Но произ­вол — свобода формальная, но не содержательная. По мнению Геге­ля, именно так — формально — понимал свободу Кант, и в этом его ошибка. Произвольный выбор не свободен, а зависим от внешних и внутренних влияний, поэтому он случаен.

Свободен не любой произвольный поступок, но поступок разум­ный. Свободная воля — это «мыслящий интеллект» (с. 84). В ра­зумном поступке снимается противоречие между формой и содер­жанием, в нем нет случайности, он необходим по своей сути, это поступок истинно нравственный. «Обыкновенный человек полагает, что он свободен, — пишет Гегель, — если ему дозволено действо­вать по своему произволу, между тем именно в произволе заключа­ется причина его несвободы. Если я хочу разумного, то я поступаю не как обособленный индивид, а согласно понятиям нравственности вообще; в нравственном поступке я утверждаю значимость не само­го себя, а сути. Совершая же нечто превратное, человек больше все­го проявляет свою обособленность. Разумное — это дорога, по ко­торой ходит каждый, на которой никто не выделяется. Когда великие художники завершают свое творение, можно сказать: да, таким оно

289