Раздел 1п политические и правовые учения возрождения и нового времени

лишь правовой формы совместного бытия (конституции), в отношении которой эти законы необходимо должны мыслиться как публичные» (6, 338). Переход от естественного состояния и частного права к граж­данскому состоянию и публичному праву рассматривается Кантом как закономерный и необходимый.

§ 5. Концепция публичного права

Правовое состояние определяется Кантом как система публичных, т. е. внешних, законов, которые создаются объединенной волей всего народа. Поэтому процесс образования государства есть договор об объединении всех частных воль в одну общую ради создания общего для всех законодательства. Сам по себе договор не является эмпири­ческим фактом. «Этот договор, — пишет Кант в статье "О поговорке «может быть это верно в теории, но не годится для практики»", — есть всего лишь идея разума, которая, однако, имеет несомненную (практическую) реальность в том смысле, что он налагает на каждого законодателя обязанность издавать свои законы так, чтобы они могли исходить от объединенной воли народа, и что на каждого подданного, поскольку он желает быть гражданином, следует смотреть так, как если бы он наряду с другими дал свое согласие на такую волю» (8, 185).

Законодательная власть призвана творить справедливые законы, а справедлив лишь только тот закон, на который народ дал бы свое согласие. Или иначе: «...чего народ не может решить относительно самого себя, того и законодатель не может решить относительно на­рода» (8, 194). Также Кант подчеркивает различие между правом и законом: «Право есть ограничение свободы каждого условием со­гласия ее со свободой всех других, насколько это возможно по неко­торому общему закону; а публичное право есть совокупность вне­шних законов, которые делают возможным такое полное согласие» (8, 176). Таким образом, публичные законы должны выражать и обе­спечивать свободу, т. е. право, а люди, подчиняющиеся им, находятся в правовом состоянии. Причем это состояние Кант характеризует, с одной стороны, как гражданское состояние, с другой — как госу­дарство. «Такое состояние отдельных индивидов в составе народа, -— пишет он, — в отношении друг к другу называется гражданским (status civilis), а их совокупность в отношении своих собственных членов — государством (civitas)...» (6, 342). Хотя Кант и не всегда

256

Глава S

ИММАНУИЛ КАНТ

последовательно проводит это различие, основная мысль его понятна:

и общество, и государство предполагают наличие права как в отно­шениях между гражданами, так и в отношениях между гражданами и властью. Поэтому «государство (civitas) — это объединение мно­жества людей, подчиненных правовым законам» (6, 344).

Рождение же правовых законов и соответственно сохранение свободы возможны только в том случае, если в государстве проведено разделение властей. Верховной властью (носителем суверенитета) является власть законодательная как принадлежащая верховной воле народа. Все три власти (законодательная, исполнительная и судебная) дополняют и взаимоограничивают друг друга. Глава ис­полнительной власти — правитель государства и назначаемые им должностные лица правят путем издания предписаний, т. е. реше­ний, касающихся конкретных случаев. Правительство, которое од­новременно законодательствует, является деспотическим. Поэтому и законодатель также не может быть правителем, т. е. осуществлять исполнительную власть. Суд, в свою очередь, должен быть отделен от законодательной и от исполнительной властей. Кант — сторон­ник суда присяжных, ибо через присяжных народ хотя и опосредо­ванно, но сам творит правосудие.

Все три власти могут быть, полагает Кант, представлены как суждения в силлогизме: «большая посылка, содержащая в себе за­кон всеобщим образом объединенной воли; меньшая посылка, со­держащая в себе веление поступать, т. е. принцип подведения под эту волю, и вывод, содержащий в себе судебное решение (приговор) относительно того, что данном случае соответствует праву» (6, 345).

При классификации форм правления Кант исходит из двух критериев: число лиц, обладающих суверенитетом, и способ управ­ления народом. Первый критерий позволяет Канту выделить три формы государства, или формы господства: автократию, аристо­кратию и демократию. По второму критерию государства делятся на республики и деспотии. Причем Кант подчеркивает, что респуб­ликанское правление не должно смешиваться с демократическим. Демократия в собственном смысле слова — это деспотическое го­сударство, «так как она (демократия. — И. К.) устанавливает такую исполнительную власть, при которой все решают по поводу одного, или, во всяком случае, против одного...» (7, 17). Правомерным стро­ем, считает Кант, является «чистая республика». «Это, — пишет ^он' — единственный прочный государственный строй, при котором закон самодержавен и не зависит ни от какого отдельного лица» (6,377).

257

Раздел HI ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ ВОЗРОЖДЕНИЯ И НОВОГО времени

«Чистая республика» в отличие от деспотии покоится на раз­делении властей. «Республиканизм есть государственный принцип отделения исполнительной власти (правительства) от законодатель­ной» (7, 16). В этом смысле парламентская монархия тоже респуб­лика. Собственно говоря, у Канта, так же как и у многих других мыслителей (Монтескье, прежде всего), разделение властей не са­моцель, а способ обеспечения свободы и права. Благодаря наличию трех властей государство «само себя и поддерживает в соответствии с законами свободы», и в этом заключается его благо. «Под благом государства, — разъясняет свою мысль Кант, — подразумевается не благополучие граждан и их счастье — ведь счастье (как утверждает и Руссо) может оказаться гораздо более приятным и желанным в есте­ственном состоянии или даже при деспотическом правлении; под благом государства подразумевается высшая степень согласованно­сти государственного устройства с правовыми принципами, стре­миться к которым обязывает нас разум через некий категорический императив)) (6, 350). Говоря современным языком, кантовское по­нятие республики тождественно понятию правового государства. Республика есть «устройство, основанное, во-первых, на принци­пах свободы членов общества (как людей), во-вторых, на основопо­ложениях зависимости всех (как поданных) от единого общего зако­нодательства, и, в-третьих, на законе равенства всех (как граждан) государства» (7, 14). Итак, свобода, равенство и личная автоно­мия суть основные правовые принципы, на них основывается правовое состояние.

Начнем с понятия правовой свободы. Во-первых, правовая свобода состоит в праве не повиноваться иным законам, кроме тех, на которые каждый человек может дать свое согласие (6, 345; 7, 14). Во-вторых, она выражается в формуле: «Ни один не может прину­дить меня быть счастливым так, как он хочет (так, как он представляет себе благополучие других людей); каждый вправе искать своего счас­тья на том пути, который ему представляется хорошим, если только он этим не наносит ущерба свободе других стремиться к подобной цели — свободе, совместимой по некоторому возможному закону со свободой всех (т. е. с их правом искать счастья)». Это краеугольное положение кантовского либерализма. Свободный человек, подчи­няясь общим для всех законам, самостоятельно строит свою жизнь. Сфера частной жизни человека закрыта для государства. А если оно вмешивается в нее, то перед нами жесточайший деспотизм, при котором

258

ИММАНУИЛ КАНТ

власть обращается с людьми как с несмышленными детьми. Это так называемое правление отеческое, которое полностью лишает под­данных самостоятельности и абсолютно противоречит идее права. Свобода, полагает Кант, неотчуждаема. «Такое право на свободу принадлежит члену общности как человеку, — пишет он, — поскольку он вообще правоспособное существо» (8, 176-177).

В человеческом обществе царит неравенство между людьми:

физическое, духовное, имущественное. «Однако как подданные они в правовом отношении совершенно равны друг другу» (8, 178). Это означает право равного и взаимного принуждения на основании об­щего для всех закона, т. е. равенство прав и обязанностей. В связи с этим Кант выступает против сословных привилегий.

Свобода и равенство непосредственно связаны с общим для всех граждан законом, однако это не означает, что все должны получить право на участие в законодательстве. «Что касается самого законо­дательства, — пишет Кант, — то должно признавать равными всех, кто свободен и равен перед уже существующими публичными зако­нами; но что касается права устанавливать эти законы, то в этом не все должны считаться равными между собой» (8, 181). Объясняя данное положение, Кант вводит понятие «самостоятельности», ко­торая заключается в том, что право избирать и быть избранными в законодательный орган получают лишь собственники. В связи с этим Кант делит граждан на пассивных (не имеющих право голоса и по­этому называющихся гражданами весьма условно) и активных, об­ладающих правом голоса. Это означает, что Кант — сторонник цен­зового избирательного права, что, впрочем, трудно ставить в вину мыслителю XVIII в.

В целом же Кант стремится совместить необходимость госу­дарственного принуждения со свободой людей. «Во всяком обще­стве, — пишет он, — необходимо повиновение механизму государ­ственного устройства по принудительным законам (имеющим в виду Целое), но вместе с тем необходим и дух свободы, так как в делах, касающихся общечеловеческого долга, каждый желает убедиться разумом, что такое принуждение правомерно, ибо иначе он впадает в противоречие с самим собой» (8,195).

259