Раздел III псмитические и правовые учения возрождения и нового времени

они подверглись цивилизации слишком рано. Петр обладал талантами подражательными, у него не было подлинного гения, того, что творит и создает все из ничего... Он понимал, что его народ был диким, но совершено не понял, что он еще не созрел для уставов гражданского общества. Он хотел сразу просветить и благоустроить свой народ, в то время как его надо было еще приучить к трудностям этого. Он хотел сначала создать немцев, англичан, когда надо было начать с того чтобы создавать русских» (с. 183).

Впрочем, и на Европу Руссо смотрит весьма пессимистично. Лишь корсиканцы, по его мнению, — народ, способный воспринять правильные законы. Это народ, находящийся в периоде юности. Он, «будучи уже объединен в каком-либо союзе происхождением, выго­дой или соглашением, вообще еще не знал на себе подлинного ярма законов»; у него «нет ни глубоко укоренившихся обычаев, ни глубоко укоренившихся предрассудков... Трудность создания законов опреде­ляется не столько тем, что нужно устанавливать, сколько тем, что нужно разрушать» (с. 177, 178).

Вообще же, цель законодателя заключается не просто в том, чтобы дать законы, а в том, чтобы создать идеальное, с точки зрения Руссо, общество и государство. Причем здесь явно прослеживаются плато­новские сюжеты. «Одним словом, нужно, — пишет Руссо, — чтобы он (Законодатель. — И. К.) отнял у человека его собственные силы и дал ему взамен другие, которые были бы для него чужими и которы­ми он не мог бы пользоваться без содействия других. Чем больше эти естественные силы иссякают и уничтожаются, а силы, вновь приоб­ретенные, возрастают и укрепляются, тем более прочным и совершен­ным становится также и первоначальное устройство; так что если каж­дый гражданин ничего собой не представляет и ничего не может сделать без остальных, а сила, приобретенная целым, равна сумме естественных сил всех индивидуумов или превышает эту сумму, то можно сказать, что законы достигли той самой высокой степени со­вершенства, какая только им доступна» (с. 179-180). Итак, совершен­ное государство предполагает максимально возможное единение граждан при господстве законов, выражающих общую волю.

238

ЖАНЖАК РУССО

1 К 3 Умение о формах правительства

' В уиобом государстве, именуемом республикой, предполагается

существование не только суверена, творящего законы, но и прави­тельства, их исполняющего. Суверен олицетворяет волю, правитель­ство — силу. Воля определяет содержание закона, сила осуществляет его исполнение. Таким образом, законодательная и исполнительная власти различаются.

Законодательная власть при всех условиях принадлежит народу в целом, форма же правительства определяется многими факторами. Однако в любом случае правительство — это всего лишь «посреду-ющий механизм, установленный для сношений между подданными и сувереном, уполномоченный приводить в исполнение законы и поддерживать свободу как гражданскую, так и политическую». Чле­ны этого организма называются магистратами. С ними народ не зак­лючает никакого договора; они всего лишь назначаемые должност­ные лица, «служители суверена». «Это (магистратура. — И. К.),— пишет Руссо, — безусловно, не более как поручение, должность;

исполняя это поручение, они, простые чиновники суверена, осущест­вляют его именем власть, блюстителем которой он их сделал, власть, которую он может ограничивать, видоизменять и отбирать, когда ему будет угодно; ибо отчуждение такого права несовместимо с приро­дой Общественного организма и противно цели ассоциации» (с. 192).

Критерий различения форм правительства традиционный — число правящих. Используя его, Руссо выделяет демократию, ари­стократию и монархию. Что касается демократии, то она как фор­ма правительства может существовать скорее теоретически, нежели практически. Во-первых, демократии в точном значении этого сло­ва никогда не существовало. Во-вторых, при демократии законода­тельная власть соединяется с исполнительной «и государь, и суве­рен, будучи одним и тем же лицом, образуют, так сказать. Правление без Правительства». В-третьих, «неправильно, чтобы тот, кто созда­ёт законы, их исполнял, или чтобы народ как целое отвлекал свое ьнимание от общих целей, дабы обращать его на предметы частные (а правительство как раз и предназначено для того, чтобы занимать-^c» частными делами, т. е. применять законы к конкретным случа­ям. -— ff ку Ничего нет опаснее, как влияние частных интересов ^на °бщественные дела и злоупотребления, допускаемые Правительст-ом при применении законов, — это беда меньшая, нежели подкуп

239