§ 3. Односторонний отказ на основании п. 2 ст. 328 гк

Право на внесудебный отказ от исполнения договора, исполнение которого просрочено должником, прямо предусмотрено также и применительно к более частному случаю, урегулированному ст. 328 ГК. Согласно данной статье, если должник в двустороннем договоре не произвел исполнение в срок, то кредитор вправе приостановить свое встречное исполнение или отказаться от исполнения и требовать возмещения убытков. То, что ст. 328 ГК устанавливает возможность одностороннего отказа от нарушенного договора, признается в современной литературе <361>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (части первой) (под ред. О.Н. Садикова) включен в информационный банк согласно публикации - КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2005 (издание третье, исправленное, дополненное и переработанное).

<361> См.: Гражданское право: Учебник / Под ред. Е.А. Суханова. М., 2004. С. 199; Соменков С.А. Расторжение договора в гражданском обороте: теория и практика. М., 2002. С. 102; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Отв. ред. О.Н. Садиков. М., 2003. С. 864.

В случае если мы внимательно присмотримся к п. 2 ст. 328 ГК, то несложно заметить некоторые нюансы правового регулирования, которые могут привести к ложному выводу об особенностях расторжения договора на основании ст. 328 ГК.

Во-первых, в п. 2 ст. 328 ГК не устанавливаются основания отказа. Ни существенность нарушения (ст. 450 ГК), ни утрата интереса в исполнении (п. 2 ст. 405 ГК) здесь не упоминаются. Возникает справедливый вопрос, является ли право на отказ, предусмотренное в ст. 328 ГК, лишь частным проявлением более общего правила, предусмотренного в п. 2 ст. 405 ГК, или имеет некоторые юридические особенности применения? Так, должна ли носить просрочка должника существенный характер? Или кредитор вправе отказаться от договора, даже если просрочка не носит существенный характер? Этот вопрос будет изучен в § 24 гл. 1 разд. IV. Здесь лишь отметим, что согласно нашей точке зрения, отсутствие в ст. 328 ГК какого-либо упоминания о существенности просрочки, утрате интереса и тому подобных критериях допустимости расторжения не должно рассматриваться как указание на то, что в подобных случаях кредитор имеет безусловное право на односторонний отказ без каких-либо обоснований. Использование ст. 328 ГК при расторжении договора не исключает применения общего правила о существенности нарушения.

Во-вторых, в п. 2 ст. 328 ГК речь идет об отказе кредитора от исполнения встречного обязательства, в то время как п. 2 ст. 405 ГК устанавливает право кредитора на отказ от принятия исполнения должника. Это различие мы считаем несущественным. И в том и в другом случае речь идет об одностороннем расторжении. Напомним, что ст. 328 ГК регулирует порядок защиты прав кредитора, который должен был осуществить встречное исполнение, в условиях, когда должник не исполняет свое обязательство. В такой ситуации кредитор, отказывающийся от исполнения встречного обязательства, тем самым вполне очевидным образом подразумевает и отказ от принятия просроченного исполнения. Одну и ту же идею расторжения договора можно выразить как путем указания на право кредитора отказаться принимать в будущем исполнение должника, так и путем указания на его право отказаться от осуществления собственного исполнения. Суть от этого не меняется.

В-третьих, п. 2 ст. 328 ГК не упоминает понятия просрочки, а использует в качестве понятия нарушения следующий оборот: непредставление должником обусловленного договором исполнения обязательства. Но это отнюдь не означает, что данное понятие неприменимо ко всем тем вариантам нарушения, к которым применяется п. 2 ст. 405 ГК. Даже ненадлежащее исполнение, предоставленное вовремя, но не принятое кредитором, может подпасть под действие п. 2 ст. 328 ГК в силу того, что дефектное исполнение не может являться исполнением, обусловленным договором. Следовательно, ненадлежащее исполнение, являющееся исполнением, не обусловленным договором, и в связи с этим обоснованно отвергнутое кредитором, полностью соответствует гипотезе нормы п. 2 ст. 328 ГК.

Таким образом, все вышеуказанные отличия норм ст. 328 ГК от положений п. 2 ст. 405 ГК не должны приводить к каким-либо далеко идущим выводам об отличиях в правовом режиме расторжения договора согласно двум указанным статьям.

Тем не менее нельзя не заметить, что ст. 328 ГК в действительности вводит ряд особенностей, которые не нашли своего закрепления ни в п. 2 ст. 405 ГК, ни в общих нормах о праве на расторжение договора (ст. ст. 450 - 453 ГК). Во-первых, норма п. 2 ст. 328 ГК устанавливает право кредитора отказаться от договора и в том случае, когда налицо обстоятельства, очевидно свидетельствующие, что должник в указанный в договоре срок не исполнит свое обязательство. Возможность расторжения в случае лишь предполагаемого (предвидимого) нарушения, действительно, является специфической особенностью, которую в правовой режим расторжения договора привносит именно ст. 328 ГК. Во-вторых, п. 2 ст. 328 ГК дает кредитору право на пропорциональное расторжение в случае частичного исполнения должником своего обязательства. Предоставление кредитору такой, безусловно, крайне необходимой возможности также ни из нормы п. 2 ст. 405 ГК, ни из иных положений ГК не вытекает и в полной мере является заслугой именно ст. 328 ГК.

Таким образом, на вопрос о том, что в правовой режим расторжения нарушенного договора привносит ст. 328 ГК, можно ответить следующее. Данная статья закрепляет в российском праве институт предвидимого нарушения (Anticipatory Breach), а также право кредитора на пропорциональное расторжение в случае частичного исполнения должником своего обязательства, предусматривая в отношении этих случаев внесудебный (односторонний) порядок расторжения

Более подробно о расторжении договора в порядке, предусмотренном в п. 2 ст. 328 ГК, речь пойдет в соответствующей части настоящей работы, посвященной особенностям расторжения синаллагматического договора (разд. V).