§ 357. Но в прошлом дипломатические представители претендовали на более широкую юрисдикцию в отношении своих сотрудников. {198}

По мнению старых теоретиков, следует различать: 1) преступление, направленное против своей страны или своего соотечественника, совершенное внутри посольства, в каковом случае считалось, что дипломатический представитель имеет право отослать обвиняемого в кандалах на родину для предания его суду собственной страны; и 2) преступление, совершенное вне посольства против подданного государства, в котором данное посольство находится, или против общественного порядка, в каковом случае для избежания конфликта дипломатический представитель или увольняет преступника со службы в миссии, или передает его местным властям по их требованию. Но эти права неприменимы к членам дипломатического персонала, которых он не имеет права уволить; в отношении этих лиц ему надлежит договориться со своим правительством или об их увольнении, с тем чтобы передать обвиняемого в руки местных властей, или приказа на высылку его на родину для наказания¹.

Громкую известность приобрел случай с герцогом де Сюлли, который в 1603 году был послан французским двором к Якову I со специальным поручением. Когда один из членов его миссии, некий Комбо, убил англичанина, то Сюлли известил лондонского мэра, что он приговорил преступника к обезглавливанию, и просил мэра прислать ему на следующее утро палача. Мэр советовал герцогу проявить умеренность, но Сюлли ответил, что не видит другого способа удовлетворить свой собственный народ и мэра, как просить последнего взять преступника в свое распоряжение и подвергнуть его любому наказанию, какое предписывает английский закон. В соответствии с этим Комбо был выдан властям, но помилован Яковом I по ходатайству постоянного французского посла².

ГРАЖДАНСКАЯ ЮРИСДИКЦИЯ

§ 358. Оппенгейм говорит:

«Ведение переговоров, наблюдение и защита подданных являются функциями, общими для всех дипломатических представителей всех государств. Но государство может поручить своим постоянным представителям выполнение также и других задач, как-то: регистрация смертей, рождений и браков подданных государства, которое представляет данный представитель, засвидетельствование их подписей, выдача им паспортов и т. п. Однако, поступая таким образом, государство должно тщательно избегать таких поручений своим представителям, которые по закону принимающего государства присвоены исключительно его собственным должностным лицам. Так, например, если закон данного государства обязывает лиц, намеревающихся вступить в брак, заключить его в присутствии специального чиновника, ведающего регистрацией браков, то государство это может не позволить иностранному дипломатическому представителю оформить брак своих соотечественников до его оформления официальным регистратором. Равным образом государство может не позволить иностранному дипломатическому представителю совершать акт, входящий в юрисдикцию этого государства, например допрос свидетелей под присягой»³.

Впрочем, в настоящее время большинство этих задач входит в компетенцию должностных лиц консульской службы, которые в соответствии со своими служебными инструкциями нередко имеют полномочия совершать нотариальные и другие акты в отношении своих соотечественников в пределах, допускаемых законами государства, в котором они пребывают.  {199} 

§ 359. Что касается браков, совершаемых в иностранных посольствах и миссиях в тех странах, где это вообще возможно, то такие браки, будучи действительны по закону государства, представляемого данным послом или посланником, оказываются иногда недействительными по закону того государства, в котором они совершались, и известно немало случаев, когда они не признавались действительными.

§ 360. Несмотря на то что в распространенных учебниках можно найти утверждения, что браки, заключенные в иностранных посольствах и миссиях в Англии, будут иметь силу и по английским законам, мы не находим в тех же учебниках упоминания ни об одном конкретном судебном прецеденте, в котором это положение было бы установлено судом. При таких обстоятельствах трудно с полной определенностью утверждать, что такие браки действительны по английскому закону. Поэтому, если такие браки заключены между лицами, из которых лишь одна сторона принадлежит к гражданству страны, в посольстве или миссии которой брак был заключен, правильнее считать, что эти браки по английскому закону недействительны.

МЕСТОЖИТЕЛЬСТВО И ГРАЖДАНСТВО

§ 361. Постоянным местожительством дипломатических представителей и их сотрудников¹ считается их родина; дети, родившиеся у них в стране, где они временно пребывают, выполняя свои официальные обязанности, получают, по общему правилу, гражданство своих родителей, и страна, где они родились, не считает их своими гражданами. По английскому закону дети, родившиеся в Великобритании у сотрудников иностранных миссий, пользующихся дипломатическим иммунитетом, не признаются британскими подданными, хотя факт их рождения должен быть зарегистрирован в порядке, предусмотренном местным законом; в то же время дети, родившиеся за границей у британских подданных, являющихся сотрудниками британских дипломатических миссий, признаются британскими подданными по закону или в некоторых случаях в силу обычного права.

ПРЕДЕЛЫ РАСПРОСТРАНЕНИЯ ПРИВИЛЕГИЙ

§ 362. Предыдущие параграфы этой главы относятся к постоянным миссиям, аккредитованным в чужих странах; но иногда посылаются еще миссии временного характера, например когда специальный представитель аккредитуется, чтобы представлять своего монарха или страну на коронации или другой королевской церемонии, вручить монарху какой-либо высокий орден или присутствовать на важном национальном празднестве. Такие представители также пользуются дипломатическим иммунитетом и привилегиями  {200}  как сами лично, так и в отношении сопровождающих их лиц (см. § 81—82).

§ 363. Что касается делегатов на многочисленные конференции, созываемые в настоящее время по самым разнообразным вопросам, то ввиду отсутствия соответствующих прецедентов трудно высказать окончательное суждение по вопросу об объеме привилегий, на какие имеют право эти делегаты и сопровождающие их сотрудники. В прежнее время в международных конгрессах и конференциях участвовали главным образом высокопоставленные лица, члены кабинета министров или постоянные дипломатические представители, которые имели дипломатические привилегии; теперь же уполномоченными очень часто назначаются чиновники или лица, известные своими специальными познаниями по вопросам, подлежащим, обсуждению; эти лица вместе с сопровождающими их сотрудниками и составляют делегации на данную конференцию. По мнению большинства авторов, такие представители имеют право на все дипломатические привилегии.

«Поскольку эти лица не занимают определенного ранга в дипломатической иерархии, их достоинство связано главным образом с характером их миссии, состоящей в том, чтобы представлять интересы своего государства не перед одним каким-либо иностранным государством, а перед всеми государствами, принимающими участие в данном конгрессе. Современная же доктрина признает, что дипломатическое достоинство связано с функциями и природой самой миссии больше, чем с титулом. Она признает полезность различий в классах и рангах, но отказывается рассматривать их как нечто существенное, ибо все лица, действительно представляющие своего государя или свою страну, равно носят официальный характер, который обеспечивает им одинаковые прерогативы и привилегии. Таким образом, следует, что нет оснований не признавать за делегатами на конгрессы и конференции достоинства дипломатических представителей...»¹.

«С другой стороны, среди политических представителей необходимо различать две их категории, а именно: 1) тех, кто постоянно или временно аккредитован в государстве для ведения переговоров с этим государством, и 2) тех, кто послан для того, чтобы представлять пославшее его государство на конгрессе или конференции. Представители второй из указанных категорий не аккредитуются и не должны быть аккредитованы в том государстве, на территории которого происходит конгресс или конференция, но тем не менее они являются дипломатическими представителями и пользуются всеми привилегиями таких представителей в отношении экстерриториальности и всего, что касается неприкосновенности и безопасности личности их самих и сопровождающих их сотрудников»².

«Те, кто ведет переговоры на конгрессе или конференции, составляют исключение. Хотя они и не аккредитованы при правительстве государства, где происходит конгресс, тем не менее они имеют право на все дипломатические привилегии, поскольку они фактически представляют свое государство и выполняют дипломатические функции»³.

«На мирный конгресс, мирную конференцию или на другое собрание подобного рода, созываемое с какой-либо другой целью, каждое представленное на нем государство может назначить столько уполномоченных, сколько сочтет необходимым. В помощь им могут быть назначены технические советники  {201}  по морским, военным экономическим и юридическим вопросам, а также секретари. Члены делегации будут пользоваться всеми теми привилегиями и иммунитетом, какие обычно предоставляются дипломатам»¹.

Панамериканская конвенция о дипломатических представителях, подписанная в Гаване 20 февраля 1928 г., содержит следующие статьи:

«Статья 1. Государства имеют право быть представленными друг перед другом через посредство дипломатических представителей.

Статья 2. Дипломатические представители делятся на постоянных и чрезвычайных. Постоянными являются те, которые постоянно представляют правительство одного государства перед правительством другого. Чрезвычайными именуются те, на которых возлагаются специальные миссии, или те, которые аккредитованы, чтобы представлять свое правительство на международных конференциях и конгрессах или в других международных организациях.

Статья 3. За исключением вопросов старшинства и этикета, дипломатические представители, независимо от категории, к которой они принадлежат, имеют одинаковые права, прерогативы и привилегии. Этикет зависит от общепринятых дипломатических обычаев, а также от законов и постановлений страны, в которой данные представители аккредитованы.

Статья 4. В дополнение к функциям, указанными их верительных грамотах, постоянные представители имеют те права, которые им предоставляют законы и постановления соответствующих стран. Они должны пользоваться этими правами, не вступая в конфликты с законами страны, в которой они аккредитованы.

Статья 9. Чрезвычайные дипломатические представители пользуются теми же прерогативами и иммунитетом, что и постоянные».

§ 364. В последнее время дипломатические привилегии и иммунитеты были распространены договорными постановлениями на некоторых должностных и других лиц. По Гаагским конвенциям о мирном разрешении международных споров (см. ст. 24 конвенции 1899 г. и ст. 46 конвенции 1907 г.) члены учрежденных на основании этих конвенций арбитражных трибуналов пользуются указанными выше привилегиями и иммунитетом. Согласно ст. 7 устава Лиги наций, теми же правами пользуются представители членов Лиги и сотрудники Лиги при исполнении своих обязанностей. Согласно ст. 19 статута Постоянной палаты Международного Суда, членам этого суда при выполнении ими судейских обязанностей гарантированы такие же права (см. § 832). Такими же правами пользуются и члены международных комиссий, учрежденных по вопросам судоходства по некоторым европейским рекам. Наконец, те статьи мирных договоров, которые посвящены репарационным вопросам, предусматривают, что такими же правами пользуются и члены репарационных комиссий, учрежденных на основании указанных статей.

365. В свой статье «Новое в вопросе о дипломатическом иммунитете»² сэр Херст, комментируя такого рода расширения сферы применения иммунитета, ссылается на прецеденты, приведенные выше в § 332 — 4), 5) и 340, в которых французское, бельгийское  {202}  и британское правительства последовательно выступали в защиту дипломатических привилегий заинтересованных лиц, и отмечает:

«В вопросе о задачах, которые возлагаются на дипломатические миссии, а также о категориях лиц, занятых работой международного характера и подлежащих освобождению от подчинения местной юрисдикции, происходят изменения. Право окончательного решения вопроса о том, какие именно лица имеют право на привилегии, принадлежит не судам, а исполнительной власти, и это дает возможность регулировать правильное применение основных принципов в соответствии с новыми изменениями»¹.