§ 334. Приводим решения французских судов по вопросу об ответственности сотрудников или бывших сотрудников дипломатических миссий.

1. В 1921 году французский кассационный суд по протесту генерального прокурора отменил решение, вынесенное против секретаря иранской миссии со следующей мотивировкой: «Так как не имеет значения, было ли обязательство, принятое на себя дипломатическим представителем, заключено им до его вступления в должность или после такового, достаточно, чтобы он был облечен своим официальным званием в тот момент, когда к нему был предъявлен иск»³.

2. В 1925 году апелляционный суд в Париже присудил г-на Белина, бывшего секретаря посольства Соединенных Штатов (по иску, предъявленному после того, как он перестал быть сотрудником миссии), к уплате возмещения за ущерб от несчастного случая, причиненного его автомобилем, хотя это произошло в то время, когда он еще был сотрудником миссии. Это определение суд мотивировал следующим образом: «Принимая во внимание, что дипломатический иммунитет, установленный в интересах правительств, а не в интересах дипломатов, не распространяется за пределы миссии; что противоположный тезис привел бы к созданию в пользу дипломатического представителя особого рода давности и неограниченной безответственности, суд отклоняет, как необоснованное, заявленное Белином притязание на изъятие и признает его подлежащим гражданской ответственности»⁴.

Панамериканская конвенция от 20 февраля 1928 г., подписанная в Гаване, устанавливает для подписавших ее государств следующие правила: «Статья 20. Иммунитет в отношении юрисдикции имеет силу и после окончания миссии дипломатических представителей, поскольку речь идет об их действиях, относящихся к этой миссии; однако дипломатические представители не могут ссылаться на свой иммунитет в отношении других действий, за исключением тех, которые были ими совершены при выполнении их дипломатических функций» (sic!).

§ 335. Различие, проводимое некоторыми авторами, между действиями, совершенными представителем в качестве официального должностного лица, и совершенными им в качестве частного лица, а также мнение, что действие иммунитета не должно распространяться за пределы тех случаев, когда подчинение юрисдикции может помешать свободному осуществлению представителем его дипломатических функций, не встречает общего признания, хотя можно  {184}  привести некоторые решения итальянских трибуналов от 1915 и 1922 года, подвергшиеся серьезной критике.

1. В 1883 году французский апелляционный суд в «Пионе вынес следующее решение по иску, предъявленному графу де Брю, дипломатическому представителю Республики Сан-Марино в Париже в связи с перестройкой принадлежащего лично ему дома в Сент-Фуа-ле-Лион:

«Принимая во внимание, что положение иностранных представителей во Франции регулируется декретом от 13 вантоза II года, запрещающим любому органу власти посягать каким бы то ни было образом на особу посланника иностранного правительства; принимая во внимание, что авторы, писавшие по вопросам международного права, несколько расходились между собой; что при этом делались попытки установить различие между официальной особой и частным лицом, а равно между действиями, совершенными в качестве представителя и за счет иностранного правительства, и действиями, совершенными тем же представителем в его личных и частных интересах; что в этом последнем случае некоторые авторы допускают обращение в суд; что другие авторы, напротив, отвергают такое обращение в каком бы то ни было случае и по какой бы то ни было причине; принимая во внимание, что это последнее мнение получило перевес и что судебная практика, согласная в этом вопросе с принципами международного права, никогда не менялась; что, таким образом, надо признать, что полное изъятие из юрисдикции по гражданским делам имеет силу в пользу каждого лица, облеченного официальным служебным положением в качестве представителя, в каком бы то ни было ранге, иностранного правительства, суд постановляет, что граф де Брю имеет право защищаться, ссылаясь на этот иммунитет»¹.

2. В 1888 году федеральный суд в Буэнос-Айресе, рассмотрев дело по иску, касавшемуся имущества парагвайского посланника, отверг мнение некоторых авторов, сводящееся к тому, что предоставляемый иностранным представителям иммунитет должен ограничиваться теми случаями, когда подчинение юрисдикции могло бы воспрепятствовать свободному осуществлению их функций, и заявил, что большим признанием пользуется то положение, что иностранные представители не должны подчиняться местной юрисдикции, если только не отказались от этой своей привилегии с разрешения своего правительства².

3. В 1915 году кассационный суд в Риме по делу некоего Ринальди, который захватил автомобиль, принадлежавший секретарю прусской миссии при Ватикане, отменил решение судов низших инстанций и признал, что действия, совершенные дипломатическим представителем в качестве частного лица, подлежат местной юрисдикции; далее суд нашел, что секретарь являлся не главой миссии, а подчиненным лицом в ней и что захват имел место во дворе при доме, а не в самом здании³.

4. В 1922 году итальянский кассационный суд, рассмотрев дело Кожина-та против Кайта, высказался против доктрины абсолютного иммунитета, заявив, что такой иммунитет является порождением теорий, давно отвергнутых и противоречащих справедливости и праву; недопустимо, чтобы дипломатический представитель мог делать займы или совершать другие сделки при отсутствии правовой возможности заставить его платить или выполнять взятые на себя обязательства⁴.

По поводу двух последних решений г-н Деак пишет:

«Тем не менее такое радикальное толкование изъятия из юрисдикции является единственным в судебной практике и, по-видимому, само  {185}  является последствием теории, придающей слишком большое значение территориальному характеру права»¹.

Известно, что по поводу последнего из приведенных решений дуайен дипломатического корпуса в Риме обратился с представлением в итальянское министерство иностранных дел².

Во всяком случае более поздним своим решением от 1927 года римский суд аннулировал положение, принятое кассационным судом по упомянутым выше делам:

5. В 1927 году по делу Лурье против Штейнмана, рассмотренному римским судом, к советнику по церковным делам германского посольства, аккредитованному при Святом престоле, был предъявлен иск об уплате комиссионного вознаграждения за покупку от имени ответчика недвижимой собственности; иск был предъявлен на том основании, что ст. 11 Закона о гарантиях, на которую ссылался ответчик, касается лишь тех действий дипломатических представителей, которые совершены ими при осуществлении своих дипломатических функций, но не действий, относящихся к их частным делам, и что иммунитет защищает только главу дипломатической миссии. Суд признал себя неправомочным рассматривать данное дело; считая очевидным, что когда возникают вопросы об иммунитете дипломатических представителей, то речь идет об иммунитете, относящемся только к личностям дипломатических представителей, поскольку они действуют в сфере их частных дел, ибо едва ли можно говорить об иммунитете в тех случаях, когда они действуют в качестве представителей государств; что принцип иммунитета или экстерриториальности дипломатических представителей явным образом предполагает, что дипломатические представители должны рассматриваться как лица, стоящие вне пределов юрисдикции страны, в которой они официально признаны, также ив отношении их частных дел и что международный обычай равным образом признает, что иммунитет охватывает полностью весь официальный штат посольства или миссии³.

§ 336. Оспаривается и тот взгляд, что недвижимость, принадлежащая дипломатическому представителю на правах собственности, подлежит местной юрисдикции согласно принципу lex loci rei sitae (закон места нахождения вещи), за исключением дома, занимаемого миссией, если этот дом принадлежит дипломату⁴.

В 1925 году Верховный суд Польши, рассмотрев дело Монтвид Вяловор против Ивальди, касавшееся договора аренды, заключенного военным атташе итальянской миссии, признал, что частная недвижимая собственность дипломатического представителя подлежит юрисдикции муниципальных судов, за исключением случаев, когда эта недвижимость официально используется самой миссией; и что, хотя и представляется сомнительным, ограждает ли иммунитет дипломатического представителя от вещных исков («in rem»), связанных с недвижимой собственностью, но от личного иска («in personam») иммунитет представителя ограждает его, а иски, возникающие из договора аренды, являются личными исками⁵.

§ 337. Дипломатическому представителю рекомендуется детально ознакомиться со всем местным законодательством относительно дипломатических привилегий. Однако он должен тщательно избегать всего, что может дать повод к обсуждению каких-либо вопросов  {186}  о пределах его иммунитета между его правительством и правительством, при котором он аккредитован. Следует также настойчиво рекомендовать ему, чтобы он не занимался никакими частными операциями и не брал на себя никаких обязательств, могущих дать повод для возникновения таких вопросов. Будет лучше, по целому ряду причин, воздерживаться от участия в каких бы то ни было спекуляциях и от заключения всякого рода сделок в стране, где он аккредитован, а также регулярно и быстро оплачивать счета местных торговцев.

СОТРУДНИКИ И ПР.

§ 338. Иммунитет дипломатического представителя в отношении подсудности распространяется на персонал его миссии, а именно на официальный ее штат, то есть советников, секретарей и атташе, в том числе морских, военных и торговых атташе, состоящих при миссии для помощи главе миссии в его работе; на канцелярских работников — архивариусов, клерков и т. п., а на Востоке — драгоманов и переводчиков; на врача и священника, если они bona fide (действительно) являются сотрудниками миссии, а также на жен¹ и детей перечисленных выше лиц и, наконец, на лиц, занятых обслуживанием лично самого представителя или его семьи, как-то: домашних учителей, гувернанток, личных секретарей, поваров, шоферов, садовников и т. п.

«Следует особо отметить, что дипломатические представители, не являющиеся главами миссий (советники, секретари и атташе), рассматриваются как представители государств, пользующиеся привилегиями в той же мере, как сами посланники. Хотя никакого международного документа, в котором было бы зафиксировано это положение, не существует, постановления, записанные в законодательствах отдельных стран, отводят и этим представителям место в дипломатической иерархии. Из приводимых ниже примеров можно видеть, что суды единодушно разделяют то мнение, что привилегии дипломатических представителей имеют силу независимо от ранга или титула этих представителей»².

«Прерогатива этих представителей распространяется и на всех должностных лиц, которые их сопровождают и состоят при них, для того чтобы помогать им и замещать их как при осуществлении основной миссии, на них возложенной, так и в области специальных задач, входящих в компетенцию данной миссии; эта прерогатива принадлежит их секретарям, их атташе, персоналу их свиты, их семье, одним словом, всем тем, чье присутствие необходимо, для того чтобы дать им возможность достойно представлять свою страну и в совершенстве и с пользой выполнить свою миссию»³.

Панамериканская конвенция от 20 февраля 1928 г., подписанная в Гаване, устанавливает для подписавших ее государств следующие правила.

«Статья 14. Дипломатические представители будут пользоваться неприкосновенностью личности, резиденции, частной и официальной, и имущества.  {187}  Неприкосновенностью пользуются а) дипломатические представители всех рангов; б) весь официальный состав дипломатической миссии; в) те члены семей перечисленных выше лиц, которые живут вместе с ними; г) бумаги, архивы и корреспонденция миссии».

§ 339. В большинстве стран принято, что дипломатический представитель представляет в министерство иностранных дел полный список состоящих при его миссии лиц, для которых он требует неприкосновенности. В Великобритании это делается в начале каждого года, а затем список время от времени пересматривается по мере поступления уведомлений о происшедших переменах. Согласно акту королевы Анны от 7-го года царствования (гл. 12), каждый слуга миссии должен быть зарегистрирован в канцелярии одного из главных статс-секретарей, то есть в министерстве иностранных дел.

В 1923 году по делу страховой компании «Эксцельсиор» против Смита, слушавшемуся в Лондоне, Смиту, сотруднику посольства Соединенных Штатов, чья фамилия была занесена в список посольства, был предъявлен иск на основании его онкольного счета, обеспеченного акциями. Он занимал в посольстве ответственное положение, поскольку через него проходила вся исходящая корреспонденция, у него хранилась печать посольства, и он руководил всей канцелярской работой. Суд постановил, что, поскольку ответчик состоит в официальном штате посольства и выполняет там официальные обязанности, он имеет право на иммунитет¹.

§ 340. Что касается способа заявления об иммунитете в случае возбуждения исков в местных судах, то практика может быть различной. Такое заявление дипломатический представитель может сделать непосредственно суду или же обратиться к правительству, при котором он аккредитован, с просьбой о принятии необходимых мер. Как видно из судебных прецедентов, приведенных в §322—4), 5), во Франции и Бельгии министерство юстиции само вмешивалось в дело для защиты иммунитета; аналогичные меры принимались и в Соединенном Королевстве.

1928 год. Дело Энгельке против Мусмана. В этом деле палата лордов вынесла суждение по апелляции на постановление апелляционного суда. В отделении Королевской скамьи Высшего суда против Энгельке был возбужден иск об уплате задолженности по арендной плате за наем жилого дома; ответчик условно явился в суд, но заявил, что претендует на иммунитет на том основании, что начиная с 1920 года он состоит в штате германского посольства в Лондоне в качестве секретаря по консульским делам, о чем было поставлено в известность министерство иностранных дел, и что его имя значилось в дипломатическом списке, издаваемом министерством иностранных дел. Истец просил суд разрешить ему допросить ответчика относительно фактов, изложенных в его письменном показании, данном под присягой. Суд в этом отказал, но судья следующей инстанции отменил это решение; апелляционный суд согласился с этой отменой; после этого дело было передано в палату лордов.

Перед палатой были поставлены следующие вопросы: 1) является ли решающим заключение генерального прокурора, сделанное по представлению министерства иностранных дел; относительно статуса лица, претендующего на дипломатические привилегии, и 2) следует ли подвергнуть апеллянта перекрестному допросу в суде по поводу данных им под присягой письменных показаний о своих претензиях.  {188} 

Заключение генерального прокурора было представлено в письменном виде и состояло в том, что если бы сделанное от имени короны заявление о положении члена дипломатического корпуса не считалось решающим и если бы суд, стремясь расследовать факты, заставил лицо, претендующее на иммунитет, подчиниться судебному процессу, то корона оказалась бы не в состоянии выполнять обязательства, налагаемые на нее международным правом и нормами общения наций между собой, поскольку принятые меры уже сами по себе означали бы нарушение дипломатического иммунитета.

Постановили: заключение генерального прокурора, сделанное по представлению министерства иностранных дел по вопросу о статусе лица, претендующего на дипломатические привилегии, является решающим¹. Особое мнение виконта Дэнедина: независимо от этого заключения перекрестный допрос ответчика был бы правомерен,

В Соединенных Штатах многочисленные примеры показывают, что выданное государственным секретарем удостоверение признается судами достаточным доказательством дипломатического статуса заинтересованного лица.

§ 341. Поскольку дипломатический представитель является представителем государства, его аккредитовавшего, то лицо, им обиженное, может в конце концов добиться удовлетворения путем обращения к правительству этого государства. Если же иск является гражданским и если требование урегулировать расчеты, обращенное непосредственно к ответчику (или, когда ответчиком является сотрудник миссии, обращение к главе этой миссии), оказывается безрезультатным, то обиженное лицо может представить изложение обстоятельств дела своему правительству, с тем чтобы оно могло принять все меры для получения возмещения. Этот путь часто оказывается успешным². Но возможно также передать дело на рассмотрение судов той страны, которая аккредитовала данного представителя.

«Хотя центр деятельности посла находится там, где находится его миссия, то есть в государстве, его принявшем, он не приобретает там юридического местожительства. Все гражданские претензии, возникающие во время исполнения им своих обязанностей, как и претензии, возникшие до этого времени, подлежат рассмотрению в судах той страны, которая его послала»³.

По делу бельгийского дипломатического представителя, который сделал гарантийную надпись на обороте векселей, выданных на имя австрийского кредитора и подлежащих оплате в Австрии, апелляционный суд в Брюсселе, постановив, что он может быть привлечен к суду только в Бельгии, если только он не признал юрисдикцию иностранного cyдa, объявил, что к делу может быть применен бельгийский закон о сроках давности⁴. В Румынии Высший суд кассации и правосудия признал, что румынский торговый атташе в Италии может быть привлечен к судебной ответственности в Румынии за злоупотребление служебным положением (trafic d'influence), если это правонарушение наказуемо как по итальянскому, так и по румынскому закону⁵ [см. также дело Дикенсона против Дель Солар в английских судах, § 345 (6)].  {189}