§ 314. Если такого специального закона не существует, то применяется обычный порядок уголовного судопроизводства1.

«Наказание за преступление или правонарушение зависит от норм уголовного права и уголовного процесса, действующих в данной стране. Как правило, исполнительная власть этой страны не может вмешиваться в судебный процесс. Поэтому если в этой стране не существует особого порядка для рассмотрения дел о нарушениях норм международного права, то дела о таких правонарушениях должны передаваться обычным судам. Оскорбленное государство не имеет оснований требовать отступления от нормального порядка судопроизводства и должно будет считать себя получившим удовлетворение, даже если обвиняемый будет оправдан или приговорен к меньшему наказанию, чем то, какое признает справедливым это государство» (Блюнчли)².

§ 315. Изложенное выше, однако, предполагает наличие закона, предусматривающего надлежащие карательные меры, и добросовестное ведение судебного процесса.

«Общепринятый способ возмещения несправедливости, причиненной послу, заключается в том, что ему дают удовлетворения принесением извинений либо ему лично, либо представляемому им государству путем посылки торжественной депутации, уплаты возмещения за ущерб и наказания виновника (разумеется, по местным законам)»³.

§ 316. В 1912 году поверенный в делах Соединенных Штатов на Кубе подвергся оскорблению со стороны репортера кубинской газеты. Оскорбитель был арестован, но освобожден под залог кубинским судом, причем суд пояснил, что для него безразлично, был ли оскорбленный американским дипломатическим представителем или кубинцем, принадлежащим к самым низким слоям общества. Правительство Соединенных Штатов протестовало против такого толкования международного права, и правонарушитель был в конце концов приговорен к двум с половиной годам тюремного заключения⁴.

§ 317. Неприкосновенность, как и другие дипломатические привилегии, имеет силу с того момента, когда дипломатический представитель вступил на территорию страны, куда он послан, если правительство государства, которое принимает этого представителя, было предварительно извещено о его миссии и выразило свое согласие, или по крайней мере с момента, когда он удостоверил дипломатический характер своего прибытия путем предъявления или своего паспорта, или верительных грамот. Срок действия неприкосновенности, поскольку это касается государства, в котором аккредитован  {174}  дипломатический представитель, распространяется на все время его пребывания в данной стране — с момента прибытия до момента отбытия — в течение необходимого для этого времени. Если истечет срок его верительных грамот по причине смерти его государя или монарха, при котором он аккредитован, за ним сохраняются тем не менее все обычные привилегии в течение периода времени до получения им новых верительных грамот.

Панамериканская конвенция, подписанная в Гаване 20 февраля 1928 г., устанавливает для подписавших ее государств следующие правила:

«Статья 22. Дипломатические представители начинают пользоваться присвоенной им неприкосновенностью с того момента, когда они, перейдя через границу государства, куда они направляются на службу, извещают о своем официальном положении. Действие этой привилегии продолжается до окончания их миссии и даже после того, как она будет закончена, в течение того срока, какой необходим, чтобы представитель был в состоянии удалиться вместе с членами своей миссии».

§ 318. Неприкосновенность дипломатического представителя не теряет силы при наступлении войны между его страной и той страной, в которой он аккредитован¹, В этом случае правительство, при котором он аккредитован, обязано принять все меры к предотвращению оскорблений или актов насилия, направленных против самого представителя и лиц, на которых распространяется его неприкосновенность,— членов его семьи и его сотрудников, а также против его резиденции или имущества. В обязанности этого правительства входит также предоставить представителю возможность выехать за пределы страны вместе с сопровождающими его лицами в условиях полной безопасности. В случае надобности ему должны быть предоставлены бесплатно специальные средства передвижения², а после его отъезда дом посольства с находящимся в нем имуществом должен охраняться.

§ 319. Само собой разумеется, дипломатический представитель со своей стороны будет уважать законы и распоряжения, направленные на поддержание общественного порядка и безопасности в государстве, где ему надлежит пребывать, и будет воздерживаться от всяких действий, могущих потребовать применения принудительных мер для предотвращения правонарушений или причинения кому-либо ущерба или вызвать справедливые жалобы. Корректность поведения самого представителя создаст лучшую гарантию требуемой им неприкосновенности. Хотя он, вообще говоря, изъят из подчинения полицейской юрисдикции, эта привилегия не означает права игнорировать меры, необходимые для общественного благополучия.

«Полицейские правила являются и для посла законом, но законом неполным («lex, sed lex imperfecta»), ибо в отношении посла какое бы то ни было наказание и принуждение должны быть исключены. Если посол считает себя свободным от всякого подчинения мерам полиции, например если он нарушает  {175}  общественное спокойствие и безопасность, подготавливает заговоры или совершает уголовные преступления, то принявшее его государство не может остаться безучастным к этим действиям, а полиция обязана применить меры предупреждения и пресечения. В этом случае местное правительство обращается с жалобой к правительству государства, назначившего посла»¹.

В 1927 году при рассмотрении кассационным судом Республики Коста-Рика дела о словесном оскорблении, с угрозой физическим насилием, совершенном неким Арайя в отношении перуанского поверенного в делах, суд вынес постановление, что, поскольку этот инцидент представлял собой естественное и логическое последствие поведения самого пострадавшего, который первым оскорбил обвиняемого и угрожал избить его, действия обвиняемого не могут рассматриваться как нарушение дипломатической неприкосновенности².

§ 320. Если, с другой стороны, будет кем-либо совершено правонарушение, направленное против дипломатического представителя, то линия поведения последнего должна заключаться в том, чтобы подать жалобу правительству, при котором он аккредитован, а в случае, если в удовлетворении будет отказано, — обратиться к своему правительству по вопросу о получении удовлетворения.

СВОБОДА СООБЩЕНИЙ

§ 321. Поскольку для успешного выполнения задач своей миссии дипломатический представитель должен иметь возможность свободно и беспрепятственно поддерживать связи по делам, на него возложенным, считается общепризнанным, что курьеры, везущие официальные депеши в миссию и из миссии, изъяты из подчинения местной юрисдикции даже в третьих странах, через которые им приходится проезжать при исполнении своих служебных обязанностей. Разумеется, они должны иметь при себе надлежаще оформленные паспорта, ясно указывающие их служебное положение.

«Для выполнения своих должностных обязанностей и быстрого ведения переговоров дипломатическому представителю необходимо поддерживать непрерывный обмен корреспонденциями со своим двором или правительством. Для этого он пользуется курьерами, которым поручает срочную доставку сообщений своему монарху или своим коллегам при других дворах. Корреспонденция дипломатического представителя, посланная обычной почтой, пользуется при перевозке особой охраной международного права; курьеры, отправленные им к своему двору и vice versa (т. е. следующие в обратном направлении), пользуются в мирное время неприкосновенностью личности, а депеши, перевозимые ими, полной неприкосновенностью даже на территории третьего государства. Они должны... иметь при себе надлежащие паспорта. Этим курьерам должны предоставляться все возможные льготы для успешного осуществления их передвижения»³.

«Для обеспечения сохранности и секретности дипломатических депеш, перевозимых курьерами, им должно быть предоставлено изъятие из гражданской и уголовной юрисдикции и должно оказываться особое покровительство во время исполнения ими своих обязанностей. В этих целях принято снабжать их специальными паспортами. Особенно важно подчеркнуть, что они должны иметь право беспрепятственного проезда через третьи государства и что, по общепринятому обычаю, те части их багажа, в которых находятся  {176}  дипломатические депеши и которые опечатаны официальной печатью, не должны подвергаться вскрытию и досмотру»¹.

§ 322. В последние годы между некоторыми странами были заключены соглашения, в силу которых мешки с почтой, опечатанные официальными печатями, пересылаются обычной почтой в дипломатические миссии этих стран за границу и обратно и пользуются полной неприкосновенностью.

ИЗЪЯТИЕ ИЗ МЕСТНОЙ УГОЛОВНОЙ ЮРИСДИКЦИИ

§ 323. Если дипломатический представитель совершает в стране, где он аккредитован, преступление, то местные суды не могут судить и наказать его. Нельзя привести ни одного случая, когда бы это было сделано без согласия самого представителя или его правительства². Но в каждом подобном случае, без сомнения, его правительству будет заявлена просьба отозвать и наказать его.

«Уже общее международное право дает нам более решающие аргументы в пользу изъятия иностранного дипломатического представителя из уголовной юрисдикции государства, в котором он пребывает, чем аргументы в пользу его изъятия из гражданской юрисдикции; природа процессуальных действий, неотделимых от уголовного судопроизводства, и все те последствия, каких пришлось бы в связи с ними опасаться в отношении судьбы переговоров, по-видимому, не допускают осуществления такой юрисдикции»³.

§ 324. Однако вопиющий характер преступления может послужить для правительства, при котором данный дипломатический представитель аккредитован, достаточным основанием, для того чтобы задержать и выслать его. В прошлом случались подобные инциденты; в настоящее время они представляют почти исключительно исторический интерес.

В 1716 году шведский посланник в Лондоне граф Гилленборг вступил в сношения с руководителями якобитов, чтобы содействовать заговору, поставившему одной из своих целей свержение Георга I. Одновременно тайный агент Карла XII, короля Швеции, Герц вел в Голландии и других странах переговоры о денежных средствах на осуществление этих планов. Заговор был раскрыт, Гилленборг арестован, и его бумаги захвачены. Дипломатический корпус заявил протест, но, как утверждают, взял этот протест обратно. По требованию британского правительства, Герц был также арестован в Голландии. В порядке репрессалий, в Стокгольме был арестован британский посланник Джексон, а голландскому посланнику запрещено появляться при шведском дворе. В конце концов Гилленборг был обменен на Джексона, а в Голландии был освобожден Герц⁴.

В 1718 году испанский посол в Париже князь Селламаре составил заговор с целью лишить герцога Орлеанского регентства и сделать своего государя, испанского короля, регентом Франции. Заговор был раскрыт, и Селламаре подвергнут аресту. Дипломатический корпус уклонился от улажения дела. Тем временем в Испании было отдано распоряжение об аресте французского посла, но ему удалось беспрепятственно достигнуть границы. После этого Селламаре был доставлен на испанскую границу и изгнан из Франции⁵.  {177} 

§ 325. Примеры преступлений вопиющего характера, не сопровождавшиеся арестом дипломатического представителя, приводятся в главе XXI (Окончание миссии). Интересным случаем из прошлого является дело дона Панталеоне де Са, который в 1653 году в Лондоне был обвинен в убийстве. Только силой удалось добиться его выдачи из дома португальского посла. Де Са был предан суду, признан виновным и казнен. В этом деле претензия на неприкосновенность была необоснована, поскольку обвиняемый имел лишь неофициальное поручение, а его ссылка на родство с послом была признана недостаточной.

§ 326. Декретом Правительства Советского Союза от 14 января 1927 г., построенным на принципе взаимности, было объявлено, что дипломатические представители и члены их миссий (советники, первый, второй и третий секретари и атташе, в том числе торговый, финансовый, военный и морской) пользуются личной неприкосновенностью, в силу которой они не могут быть подвергнуты аресту или задержанию в административном или судебном порядке, не подлежат юрисдикции судебных учреждений СССР и союзных республик по уголовным обвинениям, за исключением случаев, когда на такую подсудность имеется согласие правительства заинтересованного иностранного государства¹.

ИЗЪЯТИЕ ИЗ МЕСТНОЙ ГРАЖДАНСКОЙ ЮРИСДИКЦИИ

§ 327. Равным образом общепризнано, что дипломатический представитель изъят из подчинения, юрисдикции местных гражданских судов, хотя некоторые авторы и склонны вносить в это изъятие те или иные ограничения. В Голландии и Англии такая привилегия была признана еще в XVII веке, а во Франции и Пруссии были изданы специальные законы, обеспечивающие право на такой иммунитет.

§ 328. Акт 7-го года царствования королевы Анны, гл. 12, объявил, что

«все судебные предписания и определения, какие могут быть издаваемы или приводимы в исполнение когда-либо в будущем, на основании которых может быть арестован или заключен в тюрьму любой посол или другой представитель какого-либо иностранного государя или государства, если этот представитель признан и принят в качестве такового ее величеством, ее наследниками или преемниками, либо личность домочадца, либо слуги такого посла или другого представителя, или может быть задержан за долги, конфисковано или подвергнут аресту его или их всякого рода имущество должны считаться и признаваться абсолютно недействительными и не  {178}  имеющими никакой силы в каких бы то ни было целях и намерениях и при каких бы то ни было толкованиях».

§ 329. В 1823 году лорд главный судья Эббот, говоря о приведенном выше акте при рассмотрении дела Новелло против Тугуда¹, сказал, что этот акт лишь объясняет принцип обычного права² и что поэтому данный акт должен толковаться в соответствии с обычным правом, частью которого должно быть признано и международное право.

«Дипломатические представители — это представители государств. Уже в силу этого их положение им предоставлены привилегии и в силу того же положения эти привилегии признаются государствами, на территории которых они пребывают. Но этот предмет принадлежит исключительно к сфере отношений между государствами и, следовательно, составляет часть публичного международного права»³.