Глава XX время и временны?е формы(Окончание)

Перфект. Инклюзивное время. Временные формы страдательного залога. Аорист и имперфект. Английские расширенные временные формы. Термины для временных форм. Временные отношения у существительных (включая ин­финитив). Вид.

Перфект

Система временных форм, изложенная выше, вероятно, вызовет следующее возражение: она не отводит места перфекту (have written, habe geschrieben, ai йcrit и т. п.), одной из двух сторон лат. scripsi, по латинской терминологии — perfectum absolutum или „определенный перфект“. Однако в действительности это не является недостатком системы: перфект не может найти себе ме­ста в данной простой системе, так как, помимо временнуго момента, он выражает результативность. Это настоящее время, но настоя­щее время сохранения (permansive present): перфект представляет нынешнее состояние как результат прошлых событий, а поэтому его можно назвать ретроспективной разновидностью настоящего времени. Что это разновидность настоящего, а не прошедшего времени, подтверждается возможностью его сочетания с наречием now „теперь“: Now I have eaten enough „Теперь я достаточно поел“; Не has become mad „Он сошел с ума“ означает, что он теперь сумасшедший, тогда как Не became mad ничего не гово­рит о его теперешнем состоянии. Have you written the letter? — это вопрос, относящийся к настоящему времени, a Did you write the letter? — вопрос, относящийся к определенному времени в про­шлом. Заметьте также различие в выборе формы времени в при­даточном предложении: Не has given orders that all spies are to be shot at once „Он отдал приказ, чтобы всех шпионов расстре­ливали немедленно“, но Не gave orders that all spies were to be shot at once. Перфект можно изобразить как ВА или как В(А), где буквы А и В употреблены в смысле, принятом на стр. 300.

Весьма вероятно, что древний индоевропейский перфект был первоначально интенсивным или „пермансивным“ настоящим вре­менем; эту точку зрения очень убедительно отстаивает Сараув (Sarauw, Festschrift Vilh. Thomsen, 1912, стр. 60): «„Перфект вначале обозначал состояние: odi „ненавижу“, memini „помню“, hestēka „стою“, kektēmai „обладаю“, kekeutha „содержу“, „вмещаю“, heimai „ношу“ (одежду), oida „имею перед глазами“. Перфектное значение — производное и основано на умозаключении: „если обла­дает, значит приобрел“, „если носит, значит надел“».­

Две стороны значения перфекта трудно удержать в состоянии устойчивого равновесия. Некоторые из старых перфектных форм употребляются только в смысле настоящего времени, например лат. odi, memini; в германских языках в этом смысле употреб­ляются так называемые претерито-презентные глаголы, которые было бы лучше именовать перфектно-презентными¹, например: англ. can „могу“, may „могу“, гот. wait „знаю“, соответствующее гр. oida, др.-исл. veit, др.-.англ. wat, устарелое англ. wot и т. д. Однако другие формы древнего перфекта в германских языках утратили значение настоящего времени и превратились в формы чистого прошедшего времени, например: англ. drove „ехал“, sang „пел“, held „держал“ и т. п. Для выражения же перфектного значения были образованы сложные формы с have: I have driven, sung, held и т. п. В недавнее время одно из таких сочетаний стало целиком формой настоящего времени (т. е. новым перфектно-презентным глаголом): I’ve got no time „У меня нет времени“, You’ve got to do it „Вы должны это сделать“¹.

Латинский перфект, возникший в результате слияния старого перфекта и старого аориста², сочетает синтаксические функции обеих временных форм. У романских глаголов, однако, мы на­блюдаем то же развитие, что и у большинства германских: старые формы перфекта утрачивают свою перфектную функцию и становятся формами прошедшего времени, с тем лишь отличием от германских глаголов, что они представляют собой аорист (те­перь их называют passй dйfini, passй historique „прошедшее исто­рическое“), поскольку бок о бок с ними существуют формы импер­фекта (см. ниже). Подлинный перфект в романских языках, как и в германских, выражается описательной конструкцией: ho scritto, ai йcrit и т. п. (о глаголе „иметь“ в качестве компонента перфект­ных форм во многих языках см.Meillet, Linguistique historique et linguistique générale, 189).

Однако несмотря на употребление формы настоящего времени глагола „иметь“ в этих новых перфектных формах трудно сохра­нять отчетливое различие между понятием нынешнего результата прошлых событий и понятием самих прошлых событий: перфект склонен превращаться в форму прошедшего времени, хотя эта тенденция и не проявляется с одинаковой силой во всех языках. Английский язык в этом отношении более последователен и не допускает употребления перфектной формы, если имеется в виду определенный момент в прошлом, безразлично, обозначен­ он специально или нет. Предложения со словами вроде yesterday „вчера“ или in 1897 „в 1897 году“ требуют простой формы про­шедшего времени, так же как и предложения, повествующие о людях, которых уже нет в живых, за исключением тех случаев, когда говорится о нынешнем результате их прошлой деятельно­сти, например: Newton has explained the movements of the moon „Ньютон объяснил движение луны“ („Движение луны объяснено Ньютоном“). С другой стороны, Newton believed in an omnipotent God „Ньютон верил во всемогущего бога“. «Можно сказать England has hadmany able rulers „В Англии было много способных прави­телей“, но если вместо слова England употребить слово Assyria, форму времени надо изменить» (Вradleу, The Making of Eng­lish, London, 1904, 67).

В немецком языке в этом отношении существует большая свобода, а в южнонемецких диалектах проявляется тенденция употреблять сложную форму во всех случаях: Ich habe ihn gestern gesehen. С другой стороны, немцы (северные немцы?) часто гово­рят: Waren Sie in Berlin? „Были ли вы в Берлине?“; англичанин сказал бы: Have you been in Berlin? Когда англичанин слышит подобный вопрос немца, он, естественно, склонен ответить When? „Когда?“ Датский язык занимает промежуточное положение между последовательностью английского языка и свободой немецкого; датчанин, например, всегда спросит: Har De vжret i Berlin?, но он не будет возражать и против таких предложений, как Jeg har set ham igеr „Я видел его вчера“. Если же, однако, указание на время будет стоять до глагола, потребуется форма прошедшего времени: Igеr sеe jeg ham. Психологическая причина заключается здесь в том, что в первом случае предложение начиналось так, как если бы оно было без указания на время; это указание как бы добавляется дополнительно после того, как предложение по существу уже закончено; Jeg har set ham „Я видел его“; если же предложение начинается словом „вчера“, после него, есте­ственно, ставится форма прошедшего времени.

В испанском языке такое различие, по-видимому, соблюдается аккуратно; Хансен (Hanssen, Spanische Grammatik, Halle, 1910, 95) дает примеры, соответствующие приведенным выше англий­ским примерам: Roma se hizo seсora del mundo; La Inglaterra se ha hecho seсora del mar. Однако во французском это различие перестало ощущаться, и по крайней мере в современном разго­ворном парижском языке и в говорах Северной Франции форма passй dйfini совершенно вышла из употребления: Je l’ai vu hier; Ils se sont mariйs en 1910. Переход перфекта в прошедшее время является, очевидно, универсальной тенденцией; во всяком случае, мы находим его в таких отдаленных языках, как венгерский, где нrt „has written“ в обычном языке заменило нra „wrote“ (Simoni, Die ungarische Sprache, StraЯburg, 1907, 365).­

Ретроспективное прошедшее время, которое относится к какому-нибудь периоду в прошедшем, так же как перфект относится к настоящему, нельзя отграничить от допрошедшего времени, упомянутого выше: had written¹.

Таким же образом и то, что мы выше назвали добудущим, нельзя отграничить от ретроспективного будущего: will have written. Описательные формы с have, по-видимому, показывают, что говорящие склонны трактовать эти две временные формы как параллельные перфекту, а не простому прошедшему; отсюда и термины past perfect и future perfect.