Дополнение результата

Существует один тип дополнения, стоящий особняком и пред­ставляющий большой интерес; это — дополнение результата: ср., например, Он построил дом, Она рисует цветы, Он написал письмо, Мышь прогрызла дыру в сыре.Грамматисты, уделяющие внимание этому виду дополнения (в немецкой терминологии — Ergebnisobjekt или effiziertes Objekt в противоположность Richtungsobjekt или affiziertes Objekt), упоминают лишь такие глаголы, какделать, производить, создавать, сооружатьи др., при которых вполне очевидно, что дополнение должно быть дополнением результата. Однако они совершенно упускают из виду интересный факт, что один и тот же глагол часто принимает оба вида допол­нения без изменения значения, хотя отношения между глаголом и дополнением в обоих случаях совершенно различны. Ср. сле­дующие примеры:

Dig the ground „Копать землю“		Dig a grave „Копать могилу“
Bore the plank „Сверлить доску“		Bore a hole in the plank „Сверлить отверстие в доске“
Light the lamp „Зажигать лампу“		Light a fire „Зажигать огонь“
Не eats an apple „Он ест яблоко“		The moths eat holes in curtains „Моль проедает дыры в гардинах“
Hatch an egg „Сидеть на яйце“		Hatch a chicken „Высиживать цыпленка“
Roll a hoop „Катить обруч“		Roll pills „Скатывать пилюли“
Strike the table „Ударять по столу“		Strike sparks „Высекать искры“­
	Strike a bargain„Заключать сделку“
Conclude the business „Завершить дело“	Conclude a treaty„Заключать договор“.

Разновидность дополнений результата составляют так называе­мые „внутренние дополнения“, которые я упоминал в разделе о нексусных существительных (dream a strange dream; fight the good fight и т. д., стр. 157). Другую разновидность составляют выра­жения grope one’s way; force an entrance; He smiled his acquies­cence и т. п.

Подлежащее и дополнение

Взаимоотношения между подлежащим и дополнением нельзя установить раз навсегда ни чисто логическими рассуждениями, ни каким-либо определением; каждый конкретный случай подле­жит особому рассмотрению в соответствии с характером данного глагола. Как подлежащее, так и дополнение являются первичными компонентами, и в какой-то степени мы можем принять положение Мадвига, что дополнение является как бы скрытым подлежащим, или положение Шухардта, что дополнение — это помещенное в тени подлежащее („Sitzungsberichte der Preussischen Akademie der Wissenschaften“, 1920, 462). Таким образом, мы видим, что во многих отношениях между подлежащим и дополнением существует неко­торое родство.

Если бы это было не так, нам трудно было бы понять частые случаи перехода одного в другое в ходе истории языка: ср. ср.-англ. him (Д = дополнение) dreams a strange dream (П = подле­жащее) „Ему снится странный сон“, которое с течением времени стало Не (П) dreams a strange dream (Д). Такому превращению, без всякого сомнения, способствовало то обстоятельство, что в огромном большинстве предложений форма первого слова не показывала, что оно является дополнением: ср. The king dreamed... „Королю снилось...“ Этот сдвиг вызвал семантическое изменение в глаголе like, который первоначально имел значение „нравиться“ (Him like oysters „Ему нравятся устрицы“), а впоследствии стал означать „любить“ (Не likes oysters „Он любит устрицы“). В ре­зультате такого изменения название лица, занимавшее ранее первое место ввиду его эмоциональной важности, стало теперь занимать это место также и по грамматическим соображениям.

Тогда как в английском и датском языках целый ряд глаголов превратился, таким образом, из „безличных“ в „личные“, соот­ветствующее изменение в итальянском языке привело к появлению особых местоимений „обобщенного лица“ (см. по этому поводу главу, посвященную лицу). Si dice cosм означает буквально „го­ворится так“, нем. Es sagt sich so, но в то же время оно эквива­лентно нем. Man sagt so; в результате то, что было сначала до­полнением, стало рассматриваться как подлежащее, и наоборот: Si puт vederlo „Это можно увидеть“; это проявляется при изме­нении числа из Si vendono biglietti, где biglietti является подле­жащим, в Si vende biglietti, где оно является дополнением. Обе конструкции употребляются теперь бок о бок: так, у Fogazzaro („Il santo“, стр. 291): Pregт che si togliessero le candele, но на стр. 290: disse che si aspettava solamente loro¹.

Логическим родством подлежащего и дополнения объясняется и тот факт, что время от времени встречаются предложения без подлежащего, но с дополнением: нем. Mich friert, Mich hungert. Однако в огромном большинстве случаев, там, где при глаголе есть только одно первичное слово, оно будет восприниматься как подлежащее и соответственно оформляется или с течением вре­мени будет оформляться именительным падежом, т. е. подлинным падежом подлежащего.