Общий пол

Часто бывает желательным и даже необходимым при обозна­чении живых существ иметь слова, которые ничего бы не говорили об их поле и были бы в равной степени приложимы к существам мужского и женского пола. Такими словами являются нем. Mensch „человек“, дат. и норв. menneske, швед. mдnniska, хотя любопытно, что нем. Mensch относится к мужскому роду (поэтому немцы иногда колеблются применить это слово к женщине), шведск. mдnniska — к женскому, а дат. и норв. menneske — к среднему. В английском языке слово man с древнейших времен применялось к обоим полам, однако, поскольку оно может употребляться также и в специальном значении „мужчина“, возникают неясности и двусмысленности, как, например, в следующей строке Мисс Хитченер, так сильно позабавившей Шелли:

All, all are men — women and all!

Обратите внимание также и на такие случаи: Atrabiliar old men’ especially old women, hint that they know what they know (Карлейль); the deification of the Babe. It is not likely that Man — the human male — left to himself would have done this... But to wo­man it was natural. Форма единственного числа man в обобщенном значении иногда относится к обоим полам (God made the country, and man made the town), а иногда только к одному полу (Man is destined to be a prey to woman); см. многочисленные примеры в „Modern English Grammar“, II, 5. 4. Это несомненный недоста­ток английского языка; в результате в последнее время появилась тенденция употреблять лишенные двусмысленности, но довольно громоздкие выражения вроде a human being „человеческое суще­ство“ (Marriage is not what it was. It’s become a different thing because women have become human beings — Уэллс) или более ко­роткое human, мн. ч. humans (очень часто встречается в но­вых сочинениях Голсуорси, Локка, Карпентера и др.). Обратите внимание на то, что производные manly „мужественный“, mannish „мужеподобная“, manful „решительный, смелый“, а также и такие сложные слова, как man-servant „слуга“, определяют только муж­чин, а слова manlike „подобающий мужчине“ и manhood „возму­жалость“ — обычно оба пола (manhood suffrage и т. п.). Старое­ сложное существительное mankind (теперь с ударением на втором слоге) обозначает человечество в целом, но более новое mankind (с ударением на первом слоге) противопоставляется слову woman­kind. (Следует, однако, заметить, что это разграничение, отмечен­ное в Оксфордском словаре, признается не всеми.)

Франц. homme в такой же мере двусмысленно, как и англ. man; поэтому иногда оказывается необходимым употребить сло­восочетание un кtre humain; в научных трудах приходится встре­чаться с еще более громоздким обозначением: un кtre humain, sans acception de sexe, где в других языках мы находим простое слово вроде Mensch (наряду с Mann), гр. anthrōpos (наряду с anēr) и т. п. (Ср.Meillet, Linguistique historique et linguistique générale, 273 и сл.)

В то время как очень большое количество специальных обо­значений для людей применимо к обоим полам (ср. liar „лжец“, possessor „владелец“, inhabitant „обитатель“, Christian „христи­анин“, aristocrat „аристократ“, fool „дурак“, stranger „незнакомец“, neighbour „сосед“ и др.), есть и такие слова, которые, хотя и не имеют никаких видимых ограничений в самой форме, фактически применяются главным образом или исключительно для обозначе­ния существ одного пола. Это наблюдается, когда соответствую­щие общественные функции издавна выполняются представителями лишь одного пола — или только мужчинами или только женщина­ми: ср., с одной стороны, minister „министр“, bishop „епископ“, lawyer „адвокат“, baker „пекарь“, shoemaker „сапожник“, а с другой — nurse „няня“, dressmaker „портниха“, milliner „модист­ка“. Любопытно, что некоторые слова с течением времени закрепились исключительно за женщинами, хотя раньше они употреблялись и для обозначения мужчин: ср. leman „возлюблен­ная“ (др.-англ. leof-man „дорогой [человек]“, у Чосера и даже у Шекспира применяется также к мужчинам; позже — только к женщинам; теперь устарело), bawd „сводня“, witch „колдунья“, girl „девочка, девушка“.

Там, где говорящий хочет ограничить слова общего пола при­менением их к какому-нибудь одному полу, можно прибегнуть к различным способам: ср. man-servant „слуга“ (или servant-man), maid-servant „служанка“ (или servant-girl), a he-devil „дьявол“, a she-devil „дьяволица“, her girl-friends „ее подруги“, a poetess „поэтесса “.(Но гораздо большая похвала — сказать о миссис Бра­унинг, что она a great poet [„великий поэт“], чем a great poetess [„великая поэтесса“].) Author еще в большей степени является словом общего пола, хотя и существует слово authoress; однако для обозначения учительницы и певицы (teacher, singer) соответ­ствующих образований нет. Аналогичные непоследовательности на­блюдаются у большинства языков; часто языковые трудности обусловливаются проникновением женщин в те сферы человече­ской деятельности, которые раньше принадлежали исключительно мужчинам¹. Из искусственных языков только один разрешил эту проблему, а именно — язык идо, в котором обозначения без какого-либо специального окончания применимы к обоим полам, мужской пол обозначается окончанием ulo, а женский — окончани­ем -ino: ср. frato „брат или сестра“, fratulo „брат“, fratino „се­стра“, frati „братья и сестры“, homo „человек“, homulo „мужчи­на“, homino „женщина“, sposo „супруг или супруга“, spozulo „супруг“, spozino „супруга“; также и dentisto, dentistulo, dentistino и т. п.²

Во множественном числе слова общего пола еще нужнее, чем в единственном; однако лишь немногие языки могут употреблять множественное число слов мужского рода так, как это делается в итальянском языке: gli zii „дядя и тетя“ (lo zio е la zia), i fratelli (il fratello e la sorella), i suoceri (однако i padri вместо i genitrici не употребляется), а также в испанском: los padres „отец и мать“, los hermanos „брат и сестра“ или „братья и сест­ры“, sus dos hijos, Juan у Perfecta (Гальдос, Донья Перфекта, 29).

Что касается животных, то только самые важные из них имеют специальные формы как для общего пола, так и для отдельных полов (ср. horse „лошадь“, stallion „жеребец“, mare „кобыла“); далее существует несколько градаций (например, dog, he-dog или просто dog для мужского пола, bitch или she-dog; sparrow, cock-sparrow, hen-sparrow), вплоть до живых существ, пол которых обыч­но не представляет интереса для говорящего: fly „муха“, worm „червяк“.

Местоимения и прилагательные, не имеющие формы общего пола, как например слова somebody, everybody, each, чаще всего употребляются в мужском роде; например: франц. quelqu’un, chacun; Jean et Marie йtaient trиs contents d’eux-mкmes;при этом неизбежно и некоторое несоответствие в предложениях вроде Was Maria und Fritz so zueinander zog, war, daЯjedervon ihnenam anderensah, wieerunglьcklich war; ср. также исп. Doсa Perfecta... su hermano... pasaron unos pocos aсos sin queuno у otrose vieran (Гальдос, Донья Перфекта, 32).

Особенно нужна, очевидно, форма общего пола вопроситель­ных местоимений, потому что, когда задается вопрос: „Кто это сделал?“, говорящий не знает наперед, к какому полу принадле­жит это лицо — к мужскому или к женскому. Поэтому большин­ство языков имеют в данном случае лишь одну форму (нередко с окончанием мужского рода): гр. tis, гот. ?as (форма женского рода?o, даваемая в грамматиках, по-видимому, никогда не употребляется в качестве вопросительного первичного слова), др.-англ. hwa, англ. who, нем. wer, голл. vie, дат. (hvo), hvem, русск.ктои т. д. К исключениям относятся: др.-исл. м. р. hverr, ж. р. hver, м. р. hvбrr, ж. р. hvбr и лат. м. р. quis, ж. р. quae. Однако в современном исландском языке это различие стер­лось, по крайней мере в именительном падеже (hver, hvor), а в романских языках сохранилась только форма мужского рода, представляющая собой в настоящее время форму общего пола: ит. chi, франц. qui, исп. quiйn.

У личных местоимений 3-го лица „он“ (he) и „она“ (she) раз­личаются в английском языке, как и в других языках нашей семьи; когда требуется местоимение общего пола, вместо he or she можно употребить he, но в разговорной речи часто употребляется they (Nobody prevents you, do they? и т. п.; „Lan­guage“, 347, „Modern English Grammar“, II, 5. 56). В большин­стве германских языков во множественном числе для обоих полов была обобщена одна форма (англ. they, нем. sie, дат. de и т. п.), что вполне естественно, поскольку очень часто приходится гово­рить о группе, состоящей из лиц обоего пола. То же произошло и в русском языке, за исключением именительного падежа, где до сих пор различаются формы ониионе. В романских языках тот и другой пол различаются во всех формах (eglino, elleno; ellos, ellas; ils [eux], elles), кроме формы дательного падежа: loro, les, leur, а во французском языке — и винительного падежа при глаголах: les. В древнеисландском языке были отдельные формы для именительного и винительного; юeir, южr; юб, южr, но в дательном была единая форма юeim; в именительном и винитель­ном падежах существовала также отдельная форма для среднего рода: юau. Она употребляется и как форма общего пола, что объясняют обычно случайным совпадением по звучанию формы среднего рода множественного числа с формой двойственного числа (которая часто употреблялась в значении „он и она“). Если это так, то употребление формы среднего родаединственного числа в качестве формы общего пола может быть перенесено из двойственного-множественного. Пример того и другого нахо­дим в древнеисландском: Eptir юetta skilja юau Guрrъn talit, ok baр hvбrt юeira annat vel fara „После этого Г. и он (Снорри) переста­ют разговаривать и прощаются“ (Laxd. S. 59, 20) (юau — ср. p. мн. ч., hvбrt и annat — ср. p. ед. ч.). О соответствующем правиле в гот­ском и древневерхненемецком см.Wilmanns, Deutsche Grammatik, Straßburg, 1897, 3. 768; Streitberg, Gotisches Elementarbuch, Heidelberg, 1920, 166. Др.-дат.Hwatlengжr liuжr mothжr жthe barn „Кто живет дольше, мать или ребенок?“ (Jysk, 1.4. 3).­