Общее и родовое лицо

Выше мы уже пришли к тому выводу (см. стр. 228), что в не­которых случаях было бы очень удобно иметь специальную форму для „общего числа“; точно таким же образом ощущается необхо­димость и в форме „общего лица“. Как уже указывалось, именно таким случаем является местоимение „мы“, поскольку оно озна­чает „я и ты“ или „я и кто-то другой“, а также местоимение множественного числа „вы“, означающее „ты и кто-то другой“, благодаря чему происходит объединение 2-го и 3-го лица. Однако это не покрывает тех случаев, когда два лица не соединяются союзом „и“, а разъединяются, например при помощи „разде­лительного союза“. В таких случаях в языках, которые различают лица в глаголе, возникают значительные трудности: ср. Either you or I are(или am или is?) wrong „Или ты или я неправ“; см. также примеры, приведенные в моей книге „Language“, стр. 335 и сл. Обратите внимание и на употребление местоимения our „наш“ в предложении Clive and I wenteach to our habitation. (Теккерей, Ньюкомы, 297), где можно было бы сказать „...each to his home“ и где в датском языке, безусловно, было бы упо­треблено возвратное местоимение 3-го лица: С. og jeg gik hver­ tilsithjem (cp. vi tog hversinhat); в подобном случае форма общего лица была бы более логичной.

Вакернагель („Vorlesungen ьber Syntax“, Basel, 1920, 107) упоминает любопытный случай, где трудность была бы разрешена, если бы была употреблена форма общего лица: Uter meruistis culpam? „Кто из вас двоих заслужил порицания?“ (Плавт); uter требует 3-го лица единственного числа, но глагол ставится во 2-м лице множественного числа, поскольку речь обращена к двум лицам.

В качестве „общего лица“ в еще более широком смысле можно рассматривать также и то, что мне хотелось бы назвать „родовым лицом“, например франц. on. В главе, посвященной числу (стр. 236), я уже рассматривал употребление родового единственного и мно­жественного числа с артиклем или без него в различных языках, а в главе, посвященной взаимоотношениям между подлежащим и дополнением, я говорил о развитии итальянского si и о конструк­ции, в состав которой оно входит (стр. 182 и сл.); теперь же уместно указать, что для выражения понятия „все лица“ или „никакое лицо“ в реальных языках употребляются фактически все три грамматических лица:

1) As we know „Как мы знаем“ = comme on sait;

2) You never can tell „Вы никогда не можете сказать “ = On ne saurait le dire;

3) One would think he was mad „Можно было бы подумать, что он сумасшедший“ = On dirait qu’il est fou;

What is a fellow to think „Что человеку думать“ = Qu’est-ce qu’on doit penser? (... il faut...),

They say (people say) that he is mad „Говорят (люди говорят), что он сумасшедший“ = On dit qu’il est fou.

Выбор между этими выражениями обусловлен в большей или меньшей степени эмоциональными соображениями: иногда говоря­щий хочет подчеркнуть, что он включает себя в то или иное утверждение, иногда он специально взывает к слушателю¹, а иногда стремится по возможности остаться в тени, хотя в сущ­ности имеется в виду главным образом 1-е лицо (one, a fellow).­

Интересно отметить, что местоимение со значением „мы“ в не­которых языках постепенно исчезает и заменяется обобщающим местоимением („one“). Это наблюдается во французском языке: „Je suis prкt, est-ce qu’ on part?“ вместо ...nous partons(Bally, Le langage et la vie, Genиve, 1913, 59); „Nous, on va s’batte, nous on va s’tuer“ (Benjamin, Gaspard) с эмфатическим выделением nous; см. стр. 13; „Moi, j’attends le ballet, et c’estnous qu’ on danseraavec les petites Allemandes „и именно мы будем танцевать“ (стр. 18, там же). В итальянском языке такие случаи вполне обычны: La piazzetta dovenoi si giocavaa volano (Verga, Eros, 27);Noi si potrebbeanche partire da un momento all’ altro (FogazzaroDaniele Cortis, 31); La signora Dessalle e io sivastamani a visitare i Conventi (id.Santo, 139); Noi si sa che lui non vole andare² (216). Как видно из примеров, указанное явление довольно часто встречается в итальянском. В связи с этим объяснение, данное Балли (см. цитированное сочинение), о том, что в 1-м лице множественного числа nous chantons глагол сохранил особое окон­чание, не нужное и не гармонирующее с окончаниями в формах je chante, tu chantes, il chante, ils chantent, которые совпали по звучанию (однако что тогда сказать о vous chantez?), по-видимому, неверно. Однако Балли, вероятно, прав, когда он говорит, что в то время как формыmoi je chante, toi tu chantes, lui il chante, eux ils chantent звучат вполне естественно, сочетание с эмфати­ческим местоимением 1-го лица множественного числа nous nous chantonsпредставляется неясным и негармоничным, а поэтому предпочитается форма nous on как более приемлемая для слуха и сознания.