7.3. Субъект требования реституции как следствия недействительности ничтожной сделки

218. Кто является надлежащим субъектом требования реституции как последствия недействительности ничтожной сделки?

В соответствии с абз. 2 п. 2 ст. 166 ГК РФ требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлено любым заинтересованным лицом. При этом факт обращения в суд не может с достоверностью свидетельствовать о наличии заинтересованности лица. Заинтересованность в признании сделки и применении последствий ее недействительности, в том числе реституции, должна быть не только провозглашена, но и доказана (постановления ФАС Московского округа от 22.06.2004 N КГ-А41/4835-04; от 18.03.2004 N КГ-А40/1543-04-П и др.). Поэтому правильно поступают суды, которые в порядке ст. 148 ГПК РФ определяют заинтересованность в оспаривании и применении реституции как одно из обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела.

Судебная практика не дает четкого ответа на вопрос о том, кем является заинтересованное лицо. Наиболее простым, но от этого не самым лучшим, является определение заинтересованного лица как лица, имеющего "юридически значимый интерес" в деле (постановление ФАС Волго-Вятского округа от 14.12.2006 N А11-18394/2005-К1-13/763; постановление ФАС Северо-Западного округа от 19.05.2006 по делу N А26-5353/2005-17; постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 25.04.2006 N Ф04-1714/2006(21623-А27-10) по делу N А27-17180/2003-2 и др.). Такое определение не просто малопригодно, оно логически неверно, так как определяет неизвестное через неизвестное: "заинтересованность" через "интерес". Справедливости ради отметим, что после процитированных из судебных актов мест дается определение "юридически значимого интереса", что, на первый взгляд, должно устранять логическую ошибку, но делается это опять через категорию интереса. Так, "юридически значимый интерес" признается за участниками сделки либо лицами, чьи права и законные интересы прямо нарушены оспариваемой сделкой.

Вместе с тем акцент именно на юридически значимом интересе не лишен смысла, так как в практике встречались дела, когда заинтересованность ошибочно обосновывалась экономическими потерями. В частности, по одному из дел суд пришел к выводу, что доводы истца (акционера общества) сводились лишь к описанию неэффективности ведения производственно-экономической деятельности общества, что не могло служить основанием для удовлетворения заявленных требований о признании сделки недействительной, так как это не нарушало прав и законных интересов истца (постановление ФАС Северо-Западного округа от 28.04.2006 по делу N А05-12056/2005-23).

В большинстве случаев суды конкретизируют, что интерес в оспаривании сделки должен быть не просто юридическим, а материально-правовым, хотя в некоторых актах указывается и на процессуальный интерес тоже (постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 31.05.2006 N Ф08-2302/2006 по делу N А63-122/2005-С1, постановление ФАС Уральского округа от 14.09.2006 N Ф09-8063/06-С5).

Наиболее часто материально-правовой интерес признается за лицом, в чью правовую сферу эта сделка вносит неопределенность и может повлиять на его правовое положение (постановление ФАС Уральского округа от 14.09.2006 N Ф09-8063/06-С5, постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 25.05.2006 N А74-5671/05-Ф02-2384/06-С2 по делу N А74-5671/05 и др.). Соответственно лицо, требующее признания недействительности сделки и применения последствий ее недействительности в чужих интересах без правовых оснований к этому, не может быть признано заинтересованным. Например, по одному из дел истец оспаривал сделку купли-продажи права требования долга на том основании, что в результате ее заключения были нарушены права потенциальных покупателей, не знавших о возможности приобретения права требования долга со значительной скидкой от его первоначальной стоимости на комиссионных началах. Суд счел истца незаинтересованным лицом (постановление ФАС Уральского округа от 31.01.2006 N Ф09-88/06-С6). Таким образом, материально-правовой интерес в оспаривании сделки и применении последствий ее недействительности должен быть личным.

Определение субъекта оспаривания ничтожной сделки, а следовательно, и применения реституции через категорию личного материально-правового интереса было бы весьма полезным, если бы имелось четкое определение этого самого "материально-правового интереса", но его найти не удалось. Наиболее приемлемое определение личного материально-правового интереса имеется в постановлении ФАС Северо-Кавказского округа от 31.05.2006 N Ф08-2302/2006 по делу N А63-122/2005-С1. В указанном акте говорится, что лицо считается имеющим материальный интерес в деле, если оно требует защиты своего субъективного права или охраняемого законом интереса, а предъявляемый иск является средством такой защиты. Субъектом, имеющим материально-правовой интерес в признании сделки ничтожной, следует считать любое лицо, в чью правовую сферу эта сделка вносит известную неопределенность и интерес которого состоит в ее устранении. Иными словами, это лицо, правовое положение которого претерпело бы те или иные изменения, если бы сделка на самом деле была действительной.

Аналогичные выводы можно встретить и в решениях судов общей юрисдикции. Так, рассматривая иск Б. к Д. о признании недействительной доверенности, выданной Д. на имя В., суд указал, что под лицом, чьи права или законные интересы нарушены сделкой, надо понимать лицо, имеющее материально-правовой интерес в признании сделки недействительной, т.е. лицо, в чью правовую сферу эта сделка вносит неопределенность и интерес которого состоит в ее устранении. Из материалов дела видно, что суть оспариваемой сделки (доверенности) состоит в наделении Д. полномочиями В. по пользованию, управлению и распоряжению имуществом доверителя. Совершение этой сделки не повлияло на правовое положение Б.: не лишило ее права и не возложило на нее обязанность. Действительно, воспользовавшись полномочиями, основанными на доверенности, В. принял в дар от своего имени, а также от имени Д. 2/6 доли в праве общей долевой собственности, ранее принадлежавших С., на квартиру, доля в праве на которую также принадлежала Б. Однако принятие дара не повлияло на правовое положение Б.: не лишило ее права и не возложило на нее обязанность. Таким образом, правовое положение Б. не претерпело никаких изменений от того, действительна или нет доверенность. Следовательно, Б. является ненадлежащим истцом. Также суд отметил, что доводы истца относительно ее интереса в заселении в спорную квартиру меньшего числа лиц касаются вопросов удобства, комфортности, не относятся к сфере права, а потому не могут послужить обоснованием наличия материально-правового интереса в оспаривании сделки (Дело N 2-650/2009 // Архив Абаканского городского суда Республики Хакасия).

Обозначенные выше позиции объединяет то, что суды, их занимающие, допускают существование интереса за тем, чье правовое состояние затрагивается существованием недействительной сделки, а применение последствий недействительности сделки, в том числе реституции, могло бы изменить это состояние, поэтому их обобщенно можно назвать "позицией условного характера интереса". Но есть и другая, которую можно именовать "позицией безусловного характера интереса", так как иные суды признают наличие интереса только за субъектами, чьи права и законные интересы прямо и непосредственно восстанавливаются в результате применения последствий ничтожной сделки, в том числе реституции. Так, по некоторым делам суды сужали круг заинтересованных лиц до тех, чьи имущественные права и (или) охраняемые законом интересы будут непосредственно восстановлены в результате приведения сторон ничтожной сделки в первоначальное фактическое положение (постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 31.05.2006 N Ф08-2387/2006 по делу N А20-7068/2005), в отличие от описанных выше случаев, когда заинтересованными признавались лица, "в чью правовую сферу эта сделка вносит известную неопределенность". Занимая такую позицию, суды не признавали заинтересованными лицами тех, чьи права, возможно, будут нарушены в будущем. Так, установив, что истец ссылался на возможное нарушение в будущем его права на неотделимые улучшения арендованного им недвижимого имущества, суд сделал вывод, что оспариваемые договоры, участником которых истец не являлся, не нарушали его прав (постановление ФАС Московского округа от 06.03.2006 N КГ-А40/1411-06 по делу N А40-39121/05-43-387). По другому делу суд указал, что юридическая заинтересованность может признаваться за участниками сделки либо за лицами, чьи права и законные интересы прямо нарушены оспариваемой сделкой (постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 25.04.2006 N Ф04-1714/2006(21623-А27-10) по делу N А27-17180/2003-2). Еще по одному делу сделан вывод о том, что заинтересованным можно считать лишь лицо, чьи права действительно будут восстановлены в случае приведения сторон недействительной сделки в первоначальное положение (постановление ФАС Северо-Западного округа от 29.06.2006 N А42-7489/2005).

Наконец, существует мнение, согласно которому заинтересованность надо признавать только за сторонами сделки. В частности, по одному из дел суд указал, что достаточно ограниченным должен быть признан круг лиц, имеющих материально-правовой интерес в применении реституции как последствия недействительности ничтожной сделки. Такими лицами могут считаться только сами стороны ничтожной сделки и их правопреемники. Это связано с тем, что реституция восстанавливает первоначальное имущественное состояние именно этих субъектов, а не третьих лиц (постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 23.05.2006 N Ф08-1700/2006 по делу N А22-568/2005/6-46).

Полагаем, что правы те суды, которые стоят на позиции условного характера интереса, т.е. признают субъектами реституционного требования тех, чье правовое состояние может быть затронуто применением последствий недействительности сделки, хотя непосредственно их имущественное состояние изменений не претерпевает. Иначе зачем законодатель ввел в диспозицию абз. 2 п. 2 ст. 166 ГК РФ такую оценочную категорию как "заинтересованность"? Если бы была необходимость четкого указания на субъектов требования применения реституции как следствия ничтожной сделки, законодатель прямо указал бы их, как это сделано применительно к оспоримым сделкам. Кроме того, необходимо принимать во внимание, что нередко ничтожные сделки совершаются с целью воздействия на правовую сферу лица, не являющегося стороной этой сделки. В качестве примера здесь можно привести мнимые сделки, заключаемые с целью ухода от обращения взыскания на имущество. Поэтому признание их ничтожными и применение последствий ничтожности только сторонами сделало бы нормы о мнимых сделках мертвыми.

Вместе с тем считаем, что есть доля рационального и в позиции безусловного интереса. У нее можно было бы перенять отказ от признания заинтересованности за теми лицами, нарушение прав которых носит вероятностный характер. В итоге мы можем определить заинтересованность в оспаривании ничтожной сделки и применении последствий ее недействительности, как состояние, при котором существование недействительной сделки лишает заинтересованное лицо права, возлагает на него обязанность либо создает препятствия в реализации права по сравнению с тем, как это было бы, если бы ничтожная сделка не существовала*(196).

Надо отметить, что такая практика складывается фактически в некоторых судах общей юрисдикции и ее следует признать правильной. Так, по одному из исков о признании ничтожным договора дарения в силу мнимости истец - кредитная организация - обосновала свою заинтересованность в оспаривании сделки тем, что даритель является должником кредитной организации и заключение договора дарения всего своего имущества дарителем-должником препятствует банку реализовать свое право на обращение взыскания на имущество должника. Суд признал истца надлежащим субъектом оспаривания сделки (Дело N 2-390/2008 // Архив Абаканского городского суда Республики Хакасия). Существует такой подход и в арбитражных судах. Правда, в обнаруженном нами деле арбитражный суд добавил, что заинтересованность кредитора появляется не во всяком случае, а лишь при невозможности должника исполнить обязательство: "...при представлении доказательств о невозможности исполнения обязательства за счет имущества должника кредитор при наличии фактических и правовых оснований может рассматриваться как заинтересованное лицо, имеющее право в силу ст. 166 ГК РФ требовать применения последствий недействительности ничтожной сделки, заключенной должником с третьим лицом, если она препятствует надлежащему выполнению обязательства" (постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 15.02.2006 N Ф08-254/2006 по делу N А32-34634/2005-47/872). По другому делу истец - один из наследников - оспаривал договор купли-продажи, заключенный другим наследником в отношении части наследственного имущества, и просил применить последствия недействительности сделки. Суд также посчитал истца надлежащим субъектом требования (Дело N 2-4227/2008 // Архив Абаканского городского суда Республики Хакасия). Как можно заметить, ни в первом, ни во втором приведенном примере имущественное состояние истцов не претерпевало изменений в связи с признанием сделки ничтожной и применением последствий ее ничтожности, однако налицо было изменение в их правовом положении: первый истец приобретал возможность эффективно реализовать свое право на обращение взыскания; второй приобретал право претендовать на большее наследство, чем это было до оспаривания сделки и применения реституции.

При этом суды должны понимать, что заинтересованность не должна простираться бесконечно - истец должен доказать нарушение конкретных, уже существующих, а не вероятных прав. Кроме того, последствия для истца от признания сделки недействительной и применения последствий недействительности должны наступать непосредственно, с достоверностью и не зависеть от частной воли иных лиц. В качестве примера здесь можно привести дело, когда несоблюдение указанных выше условий привело к отказу в признании истца заинтересованным. Вот, что указал по нему суд: "То обстоятельство, что истец мог приобрести недвижимое имущество, являвшееся предметом оспариваемой сделки, не является доказательством заинтересованности истца: признание сделки недействительной и применение последствий ее недействительности не являются гарантией того, что недвижимость обязательно была бы объектом продажи, поскольку такое решение зависит от воли собственника данного имущества" (постановление ФАС Московского округа от 22.06.2004 N КГ-А41/4835-04).