§ 3. Историческая эволюция и внутреннее развитие

Под историческим отбором я понимаю такое воздействие внеш­них движущих сил на общества, в результате которых происходил отбор среди них (и отдельных общественных явлений, и отношений).

В результате совершались различные изменения. Но вместе с многочис­ленными вредными или бесполезными общественные системы и их эле­менты приобретали и новые ценные, положительные черты, качества и способности, могли полнее раскрывать заложенные в них возможности и т. п. Все это путем взаимоотношений и закрепления достигнутого ста­новилось раньше или позже достоянием всего человечества. И в целом такой процесс можно назвать исторической эволюцией.

Эволюцию, однако, недаром иной раз называют «слепой», потому что — особенно на ранних стадиях — каждое положительное новшество оплачивалось огромной ценой: разрушением, упадком, жестокостью, от­сталостью, гибелью народов и цивилизаций.

Эволюция неразумна, ее движение не разбирает, что и зачем уничто­жает. Поэтому эволюционный путь — путь тяжелый и медленный, часто почти незаметный, создающий впечатление монотонно поворачивающе­гося на одном месте колеса (Тойнби). И все же в бесконечном естествен­но-историческом отборе выявлялось и прогрессивное методом бесчис­ленных проб и ошибок, «выбраковки» (Гефтер) неудачных или несчаст­ливых форм. Необходимость приноравливаться к нередко безжалостной окружающей природной или социальной среде способствовала лучшей приспособляемости. И выигрывал тот, кто вовремя и наиболее эффектив­но давал ответ на внешний вызов, был сильнейшим, энергичнейшим, наиболее сплоченным, организованным и т. п. Нередко в лучшем поло­жении оказывались просто наиболее удачливые, везучие: защищенные от набегов кочевников, живущие на островах и т. п. Естественный отбор по­этому неразрывно связан со случайностями.

Темп эволюции неравномерен. Медленные незаметные изменения порой сменяются рывками, рождением нового качества. Нередко это происходит в обществах, находящихся в особом неустойчивом состоя­нии, в котором повлиять на выбор пути способны самые разные вещи. Современная наука, в частности новое ее направление синергетика, назы­вает такие состояния бифуркационными (бифуркациями). Нередко также говорят о бифуркационных точках какого-либо процесса либо всей эволюции.

Постепенно все же возникает неимоверно могучий механизм разви­тия — сохранение достигнутого и сознательное стремление к улучшени­ям, а с ними и способность обществ к саморазвитию. Возможность людей понимать важность и необходимость заимствований, чужого опыта, ра­ционального осмысления действительности и др. делает историческую эволюцию коренным образом отличной от биологической, поскольку ор­ганизмы не могут сознательно улучшать себя. Раз возникнув, они уже об­речены быть в этой стадии, а новое появляется путем гибели старого.

Это важнейшее отличие развития человечества от животного мира — возможность людей более планомерно и целенаправленно стре­миться к изменениям в обществах — приводит к тому, что естественный

отбор и борьба за существование сменяются как бы селекцией. Продол­жим сравнение. Если раньше нужно было долго (и без надежды) ждать нужной благотворной «мутации», то теперь ее заменяет «генная инжене­рия». И хотя в слаборазвитых странах этот процесс действует еще плохо, скорость истории резко увеличилась. В результате постепенно «ветви эволюций», по образному выражению Тейяра де Шардена, сплетаются в единый ствол человечества. А движущие силы (и законы) по мере разви­тия истории сами постоянно меняются и модифицируются, тем более что многие условия просто не повторяются. Разумеется, если они вдруг воз­родятся, то может быть и известное повторение. Так произошло с прину­дительным трудом в нашей стране и в Германии.

Эволюционный отбор мог толкать общества к захватам, экспансии; заставлял замыкаться и отгораживаться, объединяться добровольно или принудительно и т. п. Но важно понять, что такой отбор сам по себе не может родить ничего нового. Он создает обстановку, которая способст­вует рождению и отбору наиболее приспособленных, передовых и про­грессивных форм, необходимости закрепления этих достижений. Но это новое должно возникнуть в недрах общественных организмов, уже быть или в готовом (но неразвитом) виде, или в потенции, чтобы потребность вызвала его к жизни или расширению.

Теперь еще об одной особенности эволюции, как ее показывал Тейяр де Шарден⁴⁰, что хорошо подтверждает мою мысль о многовариантно­сти законов. На определенном этапе развития какого-нибудь явления (государства, общественных отношений, идей, изобретений и т. п.) про­исходит положительное изменение («мутовка»), которая есть как бы «ве­точка» («черешок») на большой ветви. Едва появившись, этот черешок сам начинает почковаться, пробовать себя в разных формах, представать «веером». Но из этого «веера» лишь немногие «перья» будут прогрессив­ными, остальные часто просто исчезают в ходе эволюции, не оставляя для нас заметных следов. Тейяр называл это законом «уничтожения че­решков». Отсюда и определенный «обман зрения»: какие-то явления предстают перед нами в готовом виде, между тем они имели значитель­ный подготовительный период. Например, древний хронист зафиксиро­вал: «Появилось новое государство». Но мы совсем не знаем, какие пере­ходные формы были у него от родоплеменной организации. А среди са­мих государств! Вспомним, сколько их было, а выжили (и даже стали известны) лишь немногие. А что мы вообще знаем о тысячах бесследно исчезнувших первобытных общин, без сомнения, оставивших невиди­мые нам следы в языках, изобретениях, обычаях, религии ит.п.? Практи­чески очень мало...

Тейяр превосходно (на мой, неспециалиста, взгляд) описывает и ход биологической эволюции, и ее законы, и направления, однако каждый раз он (и не столько он, конечно, поскольку это пока «вещь в себе» для био­логии) становится в тупик, когда речь заходит о том, какие же причины и движущие силы внутри биологического вида и отдельных организмов ве­дут к изменениям. И как сохраняется новое? Как одни виды превра­щались в другие? По счастью, в истории это нам известно гораздо луч­ше. В определенном смысле она предстает как реализация самых разных потенций и возможностей, заложенных в человеческой индивидуальной и коллективной психике, в его физических и умственных данных, в том, как вся эта природа человека (те самые атрибуты, о которых выше уже шла речь) проявляется в самых разных и невероятных комбинациях под воздействием внутренних или внешних сил. Разумеется, новое, гени­альное, творческое имеется в возможностях не каждого человека вооб­ще, а лишь некоторых, одаренных. Но когда эти таланты раскрываются, их достижения превращаются (далеко не всегда, конечно) в коллективное достояние, переходя из возможности в реальность. Такой процесс можно сравнить с тем, как человек порой очень долго не знает своих действи­тельных способностей, пока неожиданно случай или необходимость не выявит их.

Посмотрим теперь на некоторые механизмы взаимодействия внут­ренних и внешних движущих сил. Вообще, заранее сказать, какие факто­ры будут преобладать в том или ином обществе, нелегко. Возможно, что как среди людей выделяются типы, больше направленные либо на внеш­нюю жизнь, либо на внутренний мир, так и под воздействием различных причин (религии, способа добывания пищи, географических и историче­ских особенностей и интересов правящих групп и т. п.) общества могут быть направлены внутрь и вовне. Отрицательные примеры таких переко­сов — самоизоляция Китая и Японии в ХУИ-Х1Х вв., «железный за­навес» социализма; увлечение захватами и колониями в Англии, Япо­нии и т. п. Но есть и положительные.

В древних обществах, как мы говорили, главным образом изменения наступали либо в результате перемен в природе, либо в результате необ­ходимости переселяться на иные места под воздействием врагов, увели­чения плотности населения или другого. Все это требовало изобретения новых видов оружия и орудий труда, форм организации охоты, рыбной ловли и т. п. Противоречие между потребностями и возможностями чаще всего «дремало», но могло просыпаться под влиянием нужды, либо заим­ствований, либо появления новаторов, особенно в переломные эпохи пе­реселений, изменений, когда устойчивость традиций уменьшается из-за необходимости приспосабливаться. Разумеется, нельзя отрицать и воз­можность личных конфликтов, когда у человека обостряются энергия, выдумка, смекалка.

С появлением в обществе социальной неоднородности взаимодейст­вие внешних и внутренних факторов становится разнообразнее:

1. внешний враг может искать «пятую колонну» внутри общества в виде недовольных;

2. внешняя экспансия и удачные войны, как в Риме, могут быть при­чиной внутренних конфликтов, когда либо группы с меньшими правами требуют их уравнения (плебеи и патриции), либо в результате этих успе­хов усиливается определенная группа (партия), лидер (например Цезарь после Галлии);

3. внутренняя борьба является источником внешней экспансии: вы­вод колоний, куда переселяются побежденные; новая победившая власть тратит свою энергию на захваты и т. п.;

4. ослабление в результате внешних событий приводит к резкому обострению накопившихся внутренних проблем. Так, Первая мировая война создала в России революционную ситуацию и возможность успеха большевиков;

5. участие страны в каком-то внешнем объединении (например рели­гиозном, «лагере социализма») приходит в противоречие с внутренними целями страны, групп, правителя, что может стать источником конфлик­та в этом союзе, или его раскола, или интервенции в непокорную державу и т. п.;

6. в современную эпоху желание страны приобщиться к каким-то выгодам в международных объединениях ставится в увязку с внутренни­ми реформами;

7. победитель может делать благие (или скверные) преобразования в стане побежденного, даже не лишая его независимости (как США после войны в Японии);

8. слом империи превращает внутренние проблемы во внешние; на­оборот, образование ее превращает внутренние проблемы чужих стран во внутренние объединенной;

9. проигранная война приводит к реформам (Крымская), выигран­ная — к консервации старого (Отечественная 1812 года, Великая Отече­ственная);

10. подготовка к войне или желание ее выиграть могут вести к боль­шим переменам (Северная война);

11. вышеперечисленное в огромной степени зависит от личностей, их характера и понимания целей общества и собственных.

Конечно, могут быть и другие комбинации, поскольку способов и механизмов взаимодействия в истории выработано много.

Все сказанное об эволюции и движущих силах вы лучше пред­ставите, когда прочтете следующий параграф. В нем я пытался сделать краткий, беглый обзор исторического процесса с точки зрения его движущих сил. И из-за недостатка места, из-за боязни усложнить восприятие, и по множеству других причин он, конечно, весьма неполон, приблизителен, схематичен. Но все же способен дать определенную кар­тину.