Глава XVI о точном соответствии между наказанием и преступлением

Необходимо, чтобы между наказаниями существовала взаимная гармония;

законодатель должен стремиться к тому, чтобы в первую очередь не совершалось

крупных преступлений, которые наносят обществу больший вред, чем менее

серьезные.

Один самозванец, назвавшийся Константином Дука, поднял крупное восстание

в Константинополе. Он был схвачен и приговорен к плетям; но за то, что он

обвинял высокопоставленных особ, его приговорили за клевету к сожжению. Это

очень странное распределение ка

р за преступление оскорбления величества и за преступление клеветы.

Этот пример приводит нам на память слова Карла II, короля Англии. Однажды

он увидал на дороге человека, привязанного к позорному столбу, и спросил, за

что он наказан. "Государь, - отвечали ему, - он сочинял пасквили на ваших

министров". - "Вот глупец, - сказал король, - отчего он не сочинял их против

меня? Ему бы ничего не сделали".

"Семьдесят человек составили заговор против императора Василия. Он велел

их подвергнуть бичеванию; им опалили волосы на голове и теле. Однажды олень

ухватил его рогами за пояс. Некто из его свиты обнажил меч, разрезал пояс и

выручил императора. Он приказ

ал отрубить этому человеку голову за то, что тот обнажал против него

меч". Кто бы мог подумать, что оба эти приговора были вынесены при одном и

том же государе?

У нас очень дурно делают, что назначают равное наказание за грабеж на

большой дороге и за грабеж, сопровождающийся убийством. Очевидно, что тут

следовало бы в видах общественной безопасности установить некоторое различие

в наказаниях.

В Китае разбойников рассекают на части, а простых воров - нет: благодаря

этому различию там воруют, но не убивают.

В Московском государстве, где воров и убийц наказывают одинаково, грабеж

всегда сопровождается убийством. Мертвые, говорят там, ничего не расскажут.

Если нет различия в наказаниях, то надо внести различие в надежду на

облегчение участи. В Англии не убивают, потому что воры могут надеяться на

ссылку в колонии. а убийцы - нет.

Указы о помиловании - великий рычаг умеренной монархии. Право

помилования, которым обладает государь, при благоразумном применении может

приводить к весьма благотворным последствиям. Принцип деспотического

государства, которое не прощает и которому так

же никогда не прощают, лишает его этих выгод.

Глава XVII о пытке преступников или допросе с пристрастием

- Вследствие того, что люди дурны, закон обязан считать их лучшими, чем

они есть. Так, заявление двух свидетелей полагается достаточным для

наказания всех преступлений. Закон верит им, как будто устами их говорит

сама истина. Положено также считать закон

ным всякого ребенка, зачатого во время брака; закон доверяет матери, как

будто она - воплощенное целомудрие. Но пытка преступников не является такой

же необходимостью. Мы знаем ныне очень благоустроенное государство 57,

которое отменило ее без всяких д

ля себя неудобств. Следовательно, она не является необходимой по своей

природе.

Против этого обычая писало столько искусных писателей и великих гениев,

что я не смею говорить после них. Я хотел было сказать, что он может быть

уместным в деспотических государствах, где все, что внушает страх,

становится одной из пружин правления; я х

отел было сказать, что у греков и римлян рабы.... Но я слышу голос

природы, вопиющий против меня.