§ 6. Императивные нормы

380. В последние десятилетия вопрос о взаимодействии коллизионных и императивных норм материального права, принадлежащих к законодательству одной и той же страны, перешел из области теоретических изысканий в область практики. Обладают ли коллизионные нормы приоритетом по отношению к императивным материально-правовым предписаниям или последние в силу своих особых свойств способны в некоторых случаях ограничивать действие первых? И доктрина, и практика многих стран сходятся во мнении о существовании сверхимперативных норм, которые, не являясь частью "публичного порядка" и функционируя помимо "публичного порядка", действуют независимо от коллизионных правил, практически устраняя их применение.

Сама по себе проблема соотношения коллизионных норм и императивных норм отечественного материального права не является новой, если под императивными понимаются нормы внутреннего гражданского права, не ограничивающие функций коллизионных правил. Нас же интересуют сверхимперативные нормы, обращение к которым способно ограничить или исключить применение коллизионных отсылок.

381. Л.А. Лунц отмечал, что отсылка коллизионной нормы к иностранному закону "как правило, устраняет применение к данному отношению не только диспозитивных, но и императивных норм отечественного правопорядка". Вместе с тем "есть целый ряд материальных норм, действие которых не может быть устранено или ограничено коллизионной привязкой данного отношения к иностранному закону". По мнению Л.А. Лунца, квалификация этих норм как норм публичного порядка в "позитивном" смысле слова*(181) или как норм, действующих вне коллизионного права, "приводит к одинаковым последствиям, и в этом смысле обе точки зрения идентичны"*(182).

382. Теоретическая разработка вопросов, возникающих в связи с действием строго императивных норм, берет свое начало в исследованиях В. Венглера и К. Цвайгерта (Германия), Ф. Францекакиса (Франция), Б. Карри (США).

383. В практическом плане урегулирование проблемы сверхимперативных норм в международно-правовой сфере нашло отражение в Соглашении о Международном валютном фонде 1945 г. (применительно к соотношению "валютных" контрактов "и правил валютного контроля государства - члена Фонда"), а позднее в Гаагских конвенциях, посвященных унификации норм международного частного права: о праве, применимом к дорожно-транспортным происшествиям, 1971 г.; о праве, применимом к ответственности изготовителя, 1973 г.; о праве, применимом к агентским договорам, 1978 г.; о праве, применимом к трастам, и об их признании 1985 г., о праве, применимом к договорам международной купли-продажи товаров, 1986 г. Согласно последней Конвенции ее нормы не препятствуют использованию тех положений закона суда, которые должны применяться независимо от права, регулирующего договор.

384. Более сложный характер имеют конструкции ст. 7 Римской конвенции о праве, применимом к договорным обязательствам, 1980 г., допускающей применение императивных норм не только страны суда (ст. 7 (2)), но и третьей страны, с которой ситуация имеет тесную связь, независимо от права, применимого к договору (ст. 7 (1)). Правила ст. 7 (1) Римской конвенции о силе таких императивных норм вызвали разноречивые отклики в теории и практике, а ряд участвующих в Конвенции государств (Великобритания, Германия, Люксембург и др.) при ее ратификации сделали оговорку о неприменении для них ст. 7 (1). История становления правил о применении императивных норм третьей страны связана с разработкой не вступившего в силу Единообразного закона о международном частном праве стран Бенилюкса 1969 г., ряда Гаагских конвенций, включая упомянутые Конвенцию о праве, применимом к дорожно-транспортным происшествиям, 1971 г. и Конвенцию о праве, применимом к ответственности изготовителя, 1973 г.

Правила, связанные с применением императивных норм при решении коллизионных вопросов договорных обязательств, включены также в Межамериканскую конвенцию о праве, применимом к международным контрактам, 1994 г.

385. Идея приоритета императивной нормы национального права в отношении иностранной правовой нормы неоднозначно выражена в законах о международном частном праве ФРГ и Швейцарии. Если закон Германии*(183), следуя Римской конвенции 1980 г., ограничил тему приоритета нормами договорного права, то в законе Швейцарии правило об императивных нормах помещено в общих положениях и, следовательно, сфера его применения намного шире.

Согласно ст. 3076 ГК канадской провинции Квебек применение норм, содержащихся в книге десятой, посвященной вопросам международного частного права, не должно противоречить действующим на территории этой провинции нормам права, которые подлежат применению в силу их особой цели.

Модель ГК для стран СНГ в основном восприняла нормы ст. 7 Римской конвенции о праве, применимом к договорным обязательствам, 1980 г. Вслед за Моделью к этим нормам обратилась и ст. 1192 ГК РФ с тем, однако, отличием, что в ней раскрыто, хотя и общим образом, значение императивных норм страны суда. Согласно п. 1 этой статьи правила разд. VI ГК РФ не затрагивают действие тех императивных норм законодательства РФ, которые вследствие указания в самих императивных нормах или ввиду их особого значения, в том числе для обеспечения прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота, регулируют соответствующие отношения независимо от подлежащего применению права.

386. В определенной степени эта тема была "озвучена" в КТМ СССР, а позднее в КТМ РФ. Как указано в п. 2 ст. 414 КТМ РФ, стороны предусмотренного Кодексом договора могут при его заключении или в последующем избрать по соглашению между собой право, которое подлежит применению к их правам и обязанностям по данному договору. Наличие такого соглашения не может повлечь за собой устранение или уменьшение ответственности, которую в соответствии с Кодексом перевозчик должен нести за вред, причиненный жизни или здоровью пассажира, утрату или повреждение груза и багажа либо просрочку их доставки. Еще один пример строго императивного правила обозначен в п. 2 ст. 416 КТМ РФ: выбор сторонами трудового договора права, подлежащего применению к отношениям между судовладельцем и членами экипажа судна, не должен приводить к ухудшению условий труда членов экипажа судна по сравнению с нормами права того государства, которыми должны регулироваться данные отношения при отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве. Правила, близкие по своим признакам к определенным в ст. 1192 ГК РФ критериям "сверхимперативных" норм, помещены также в Трудовом, Земельном, Водном, Лесном кодексах, законах РФ от 21 февраля 1992 г. N 2395-1"О недрах"*(184), от 15 апреля 1993 г. N 4804-1 "О вывозе и ввозе культурных ценностей"*(185) (далее - Закон о вывозе и ввозе культурных ценностей) и др.

387. Опыт применения КТМ СССР и сложившаяся к 1989-1990 гг. зарубежная и международно-договорная практика были учтены при подготовке в эти годы ВНИИ советского государственного строительства и законодательства проекта закона о международном частном праве и гражданском процессе. В главе, содержавшей коллизионные нормы обязательственного права, указывалось, что они не затрагивают действия положений законодательства, которые ввиду их императивного характера подлежат обязательному применению к договорным отношениям, независимо от избранного сторонами права. Цель такой регламентации состояла в том, чтобы основополагающие нормы действовавшего права "не обходились сторонами при выборе права, применимого к договору"*(186). Обращает на себя внимание то обстоятельство, что в проекте действие императивных норм соотносится с применимым правом лишь в рамках договорных обязательств.

388. Положения п. 2 ст. 1192 ГК РФ, разрешающие суду принимать во внимание императивные нормы права другой страны, имеющей тесную связь с отношением, новые в отечественном законодательстве. В соответствии с этими положениями суд может, но не обязан обращаться к таким нормам, но, применяя их, должен учитывать назначение и характер соответствующих норм, а также последствия их применения или неприменения.

389. О.Н. Садиков, одним из первых в отечественной доктрине исследовавший значение императивных норм в международном частном праве, заметил, что выделение группы строго обязательных национальных норм имеет ряд положительных сторон. К ним он отнес усиление защиты слабой стороны в договоре и охраны социально значимых национальных интересов; кроме того, отпадает необходимость подводить под понятие публичного порядка традиционные нормы гражданского права, что не соответствует сущности и задачам публичного порядка. Слабые стороны такого подхода О.Н. Садиков видит в ограничении рамок автономии воли сторон, смешении норм публичного и частного права, усложнении режима многих международных хозяйственных связей*(187).

Вопросам применения императивных норм в практике международного коммерческого арбитража посвящены работы А.Н. Жильцова*(188) - первые в российской юридической литературе комплексные исследования в этой области.

390. Дискуссионным остается вопрос о круге сверхимперативных норм российского права, исключающих действие отечественной коллизионной нормы и применение на ее основе иностранного права. Началам международного сотрудничества противоречило бы истолкование любой императивной нормы частного права как ограничивающей действие коллизионной нормы "своего права". Такой подход практически исключил бы возможность осуществлять защиту субъективных прав, возникающих под действием иностранного права, и пагубность его для международного частного права не вызывает сомнений. Вместе с тем определить замкнутый перечень строго императивных норм представляется невозможным.

391. Но если не все, то какие именно императивные нормы способны пресекать обращение к иностранному праву, основанное на коллизионной норме? Вопрос осложняется еще и тем, что само по себе выделение императивных норм из общего гражданско-правового массива представляется делом далеко не простым. Разграничение диспозитивных и императивных норм путем введения в текст нормы оговорки о том, что данная норма применяется, если иное не предусмотрено договором, формализует решение проблемы, но вряд ли снимает ее. По мнению С.А. Хохлова, "принятая техника выделения диспозитивных норм по существу основывается на презумпции императивности, противоположной ранее рассмотренной презумпции диспозитивности", а "презумпция императивности автоматически порождает усиление регламентации договорных отношений, особенно через специальное законодательство, принятие которого допускается ГК"*(189).

392. В п. 1 ст. 1192 ГК РФ делается попытка решить проблему: правила раздела не затрагивают действия тех императивных норм законодательства РФ, которые вследствие указания в самой норме или ввиду их особого значения, в том числе для обеспечения прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота, регулируют соответствующие отношения независимо от подлежащего применению права. Как видно, разработчики раздела выделили два критерия для определения круга "сверхимперативных" норм: один основывается на указании об этом в самой норме, другой обозначается с помощью пояснения: "ввиду их особого значения, в том числе для обеспечения прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота". Термин "особое значение" позволяет, на наш взгляд, отнести к правилам такого рода гражданско-правовые установления, которые, оставаясь частью цивильного права, выражают публично-правовые интересы, выступают как бы продолжением публично-правовых начал в частном праве*(190). В качестве таких правил могут рассматриваться, например, положения п. 3 ст. 1 (о свободном перемещении товаров, услуг и финансовых средств на всей территории России), п. 3 ст. 162 (о последствиях несоблюдения простой письменной формы внешнеэкономической сделки), ст. 208 (о требованиях, на которые исковая давность не распространяется) ГК РФ.

В статье об императивных нормах разд. VII "Международное частное право" проекта части третьей ГК РФ (ред. от 23 октября 1996 г.) к их числу были отнесены, в частности, нормы об основных началах гражданского законодательства (ст. 1 ГК РФ), о пределах осуществления гражданских прав (п. 1 ст. 10), о недействительности сделок, совершенных с целью, противной основам правопорядка и нравственности (ч. 1 ст. 169), о свободе договора (п. 1 ст. 421).

393. В зарубежной литературе к сверхимперативным нормам причислялись, например, некоторые правила о давности, защите прав потребителей, форме сделок, антитрестовского законодательства, об экспортных и импортных ограничениях; отмечалось значение применения сверхимперативных норм для осуществления защиты слабой стороны в частноправовых отношениях.

394. Краткую характеристику сверхимперативных норм могли бы составить следующие данные:

источники норм - lex fori, lex causae, или право третьей страны;

назначение норм - защита особо значимых публичных интересов;

правовая природа - "пограничье" частного и публичного права: нормы частного права, являющиеся продолжением публично-правовых начал; нормы публичного права, воздействующие на частноправовые отношения;

действие сверхимперативной нормы (нормы непосредственного применения) устраняет применение коллизионной нормы.