Глава III. Нормы, культура и миговая политика 99

мированию и восприятию идей структуры [Meyer, Boli, Thomas,

1987, p. 30; Geertz, 1980] .

Как было замечено ранее, одной из центральных черт западной

культуры является та ценность, которую она придает рациональ-

ности и целеустремленному действию. Под рациональностью ин-

ституционалисты понимают просто структуризацию действия с

точки зрения целей и способов достижения. Рациональное дейст-

вие, на языке западной культуры, является не только положитель-

ным, оно является естественным. Однако не нужно быть специа-

листом в области антропологии, истории или литературы по

изучению пространства, чтобы понять, что преимущества целеу-

стремленной рациональности западного типа на самом деле не

столь очевидны (или естественны по сравнению с рациональнос-

тью незападного типа), хотя западники вряд ли признают это.

Существует масса других способов структуризации социального

действия, особенно с точки зрения ролей, ритуалов, обязанностей

и обязательств, которые, не будучи логически последовательными,

по западным меркам рациональности, являются, тем не менее,

эффективными показателями общественного поведения [для об-

суждения альтернативной логики действий, поддерживающих

мнение институционалистов, см.: March, Olsen, 1989, ch. 2] .

Прогресс и справедливость - вот две цели, на которые запад-

ные общества ориентируют свое рациональное действие. В соот-

ветствии с историческим опытом эти цели должны быть опреде-

лены особым способом. Прогресс, или <успех>, определен матери-

ально, что для индивидуумов означает повышение благосостояния,

а для государств - рост валового национального продукта. Спра-

ведливость обычно определяется как равенство. Рациональные

способы достижения обеих целей согласно структуре западной

культуры - это бюрократические аппараты и рынки. Потребнос-

ти в эффективном накоплении богатства и ускорении прогресса

легитимизируют и бюрократический аппарат, и рынок. И тот, и

другой рассредоточивают власть в беспристрастных правилах, ко-

торые могут быть узаконены равенством - равным доступом,

равными возможностями. Западная культурная задача поддержа-

ния роста ВНП и распространения равенства посредством расши-

рения и углубления бюрократии и рынка стала доминирующей в

глобальной политической и общественной жизни. Одним из выда-

100 ЧАС1Ъ ПЕРВАЯ. ТЕОРИИ И СОЦИОЛОГИИ

ющихся последствий западного культурного доминирования яв-

ляется организация мира в бюрократические структуры западного

типа. Конвенциональный аргумент о происхождении современ-

ного государства выделяет его функциональное достоинства, под-

черкивая обеспечение безопасности и получение государственных

доходов с целью обосновать преимущества государства по сравне-

нию с другими формами политической организации [см.: Tilly,

1975; Skocpol, 1979; об аргументах в пользу военного принужде-

ния см.: Spruyt, 1994]. Так или иначе в Европе, но это не

объясняет распространения государств западного типа по всей

планете. Современное бюрократическое государство стало един-

ственной легитимной формой политической организации в мире,

все другие фактически были уничтожены. Империи, колонии,

феодальные системы и множество других форм сошли на нет и,

что, пожалуй, более важно, стали невозможными в современной

политике [подробно об этом см.: Meyer, 1980; Strang, 1991;

1990].

Это не является функциональным результатом, по крайней мере

по двум причинам. Во-первых, гипертрофированная оценка госу-

дарственности как единственной легитимной формы политической

организации затрудняет урегулирование политических конфликтов

многих типов. Это означает, что самоопределение требует, чтобы

было государство. Если вы не являетесь государством, то в мировой

политике вы - никто, и это понимают национальные движения,

борющиеся за освобождение, равноправие. Именно потому фор-

мула динамики многих конфликтов, которые, возможно, решались

бы гораздо проще, если бы существовали другие организационные

формы <все или ничего>.

Во-вторых, такая оценка государственности создала множество

неэффективных, даже неудавшихся государств. Возникнув в резуль-

тате определенного организационно-селективного процесса как

далеко не <слабые и бедные соперники>, а как одна из форм

организации, государства были навязаны и действительно распро-

странились во всех частях света. Тот факт, что безнадежно осла-

бевшие и потерпевшие неудачу государства могут быть снова

восстановлены как государства, а не реорганизованы каким-либо

иным способом (например, как колонии), указывает на сильную

культурную поддержку государственности и нелегитимности дру-