Глава II. Четыре социологии 51

способных к формированию и восприятию идей в общественной жизни; пра-

вильной формой социального объяснения и т.д. Дебаты по поводу данных

вопросов не определяют содержания нашего мышления о мировой политике,

однако они структурируют вопросы, которые мы задаем, и ответы, к которым

приходим. Отношение исследователей МО к данным вопросам остается двой-

ственным. Проблемам, связанным с аналитикой, в МО в недавнем прошлом

уделялось больше внимания, чем остальным направлениям политической

науки, и это способствовало возникновению здорового методологического

плюрализма [Лапид, 1989]. Однако существует неудовлетворенность тем

уровнем абстрагирования, который присутствует в дебатах, поэтому появи-

лись призывы просто продолжать эмпирическое исследование. МО - это

МО, а не социальная теория. В определенный момент исследователям МО

надо закончить разговоры об эпистемологии и начать объяснять окружающий

нас мир.

Однако существует один веский резон в пользу того, чтобы задуматься о

социальной теории: без нее мы не можем объяснить мир. В отличие от собак и

кошек международная политика не может исходить непосредственно из ощу-

щений. Невозможно рассматривать государство или государственную систему

без теории, выдвигающей дискуссионные онтологические гипотезы о том, что

же они из себя представляют. Неореалисты определяют структуру междуна-

родной системы как распределение материальных возможностей, неолибера-

лы - как совокупность возможностей, интересов и институтов, конструкти-

висты - как общие идеи. В длительной перспективе эмпирические наблюде-

ния могут помочь нам выбрать наилучшее из определений, но анализ того, что

не поддается наблюдению, всегда требует теоретических обоснований, а это

создает неизбежный разрыв между эмпирическими открытиями и теоретичес-

кими умозаключениями (философы именуют этот разрыв <недостаточным под-

креплением теории> исходными данными). В этих условиях эмпирические во-

просы тесно переплетаются с онтологическими и гносеологическими. И преж-

де чем задаться вопросом <что вызывает это^>, надо ответить на вопросы <что

это?> и <как это изучать?>. Вероятно, мы могли бы не принимать эти вопросы

в расчет, если бы нам удалось подобно экономистам [см.: Гласса и Джонса,

1988] прийти к единым ответам на них, но нам это не удается. Так, напри-

мер, рациональный выбор теоретической работы, определяющей основную на-

правленность исследования в МО, является лишь одним из нескольких социо-

логических подходов к международной политике, каждый из которых имеет

авторитетных сторонников. Кто-то в подобном плюрализме увидит показатель

дисциплинарной незрелости, кто-то - меру увеличения сложности данной от-

расли знаний.

Социальные теории не являются теориями международной политики. Раз-

мышления об индивидуализме, материализме и их альтернативах могут в ко-

нечном счете способствовать лучшему объяснению международной политики,

но их вклад будет косвенным. В то же время непосредственная роль в объясне-

нии международной политики принадлежит второму уровню - уровню само-

стоятельной теории. Самостоятельное теоретизирование обладает спецификой

в зависимости от области знаний, в которой оно используется. Оно подразуме-

вает выбор системы (семья, работа, международная система), определение ее

52 ЧАСГЬ 1 1ЕРВАЯ. ТЕОРИИ И СОЦИОЛОГИИ

акторов и того, как они устроены, и после этого на базе полученных данных

разрабатываются утверждения об их (акторов) поведении. Самостоятельная

теория получает информацию из социальной теории, но в то же время она не

сводится к ней. Мною сделаны наброски идеалистической теории международ-

ной политики. Отправная точка этой теории - тот акцент, который УОЛЦ

сделал на государстве и на относительной автономии международной политики

и который направил дискуссию в русло, способное понравиться не всем. Я

прихожу к выводам, отличным от выводов Уолца, что отчасти связано с разли-

чием наших онтологических убеждений. Он считает, что первичность матери-

альной мощи и устойчивость национальных интересов неизбежно придают

международной анархии аморальность, которую можно преодолеть только при

помощи всемирного органа управления. Я же полагаю, что первичность идей и

уступчивость в интересах означает, что <анархия - это то, что государства

делают из нее> [Wendt, 1992] .

1. СИСТЕМНЫЙ ПОДХОД К МЕЖГОСУДАРСТВЕННЫМ ОТНОШЕНИЯМ

1.1. Государственно-центристский подход

Основная проблема порядка в общественной жизни заключается

в регулировании физического насилия. В чем заключается сущность

технологии насилия, кто контролирует его, как оно влияет на

изменения остальных общественных отношений? Нельзя сказать,

что остальные отношения в обществе могут быть сведены к

структуре насилия в обществе. Нельзя также сказать и то, что

структура насилия - самая серьезная забота общества; эта струк-

тура может и не создавать каких-либо проблем, а реальные

трудности могут лежать в сфере окружающей среды, экономики,

прав человека, С уверенностью, можно сказать лишь то, что все

остальные общественные отношения могут существовать в тех

формах, в которых они существуют, и разные иные вопросы могут

приобретать значимость только при условии их совместимости с

<силами> и особенно <отношениями разрушения> [Deudney,

1996]. Если люди нацелены на то, чтобы убивать друг друга, то

они не будут сотрудничать по вопросам торговли и прав человека.

Власть может существовать где угодно [Foucault, 1979] , формы ее

могут быть разными, но основа - это власть организованного

насилия. Наиважнейшая проблема политики - как она распре-

деляется и регулируется. Данный вопрос является одним из важ-

нейших и в сфере международных отношений,